Опять намек на судебный иск. Дебора осознавала, что Хол был бы категорически против того, чтобы она разговаривала с этим человеком, и уже собиралась попросить гостя уйти, как услышала шаги на лестнице. Спускался Дилан, держась одной рукой за перила и осторожно ступая на каждую ступеньку. Что-то явно было не так.
— Дорогой?
Он поднял глаза.
— Я не могу пошевелить рукой.
Сохраняя спокойствие, Дебора подождала, пока он спустится, и начала ощупывать его локоть.
Мальчик вскрикнул.
— Вывих, — сказала она, обеспокоившись.
— Снова? — Его глаза, казавшиеся огромными за стеклами очков, блестели от слез. — Почему это постоянно со мной происходит?
— Потому что у тебя гибкие суставы. В большинстве случаев это даже хорошо.
— Только не вправляй, — скомандовал Дилан. — Больно.
— Лишь на долю секунды. Ну же, давай.
Дебора посмотрела на брата Кельвина МакКенны. Она не знала, как сказать ему, чтобы он ушел, поэтому просто отвела Дилана в кухню, усадила на стул и ловко вправила локоть на место. Мальчик вскрикнул, а потом хныкал, пока боль утихала. Согнувшись над ним, Дебора прижимала к себе его голову, чтобы он успокоился. Затем обхватила его лицо ладонями и поцеловала в лоб.
— Лучше?
Он обиженно проворчал:
— Я бы терпел, если бы это папа ждал в прихожей. Он когда-нибудь к нам приедет?
— Приедет. Ты увидишься с ним на следующих выходных.
— Только у него. Потому что там щенки. Но я хочу, чтобы он был здесь.
С тех пор как две недели назад у золотого ретривера Ребекки родились щенки, Дилан только о них и говорил, и его последняя фраза означала, что ему очень больно.
Дебора не знала, что ответить.
Дилан соскользнул со стула и пошел в комнату мимо Тома МакКенны, который наблюдал, стоя в дверях кухни.
— Это, должно быть, больно, — заметил гость, когда мальчик ушел.
«Больно ему? Или мне?» — хотела спросить Дебора. Ей стало не по себе. Неожиданно она опустилась на пол и свесила голову между коленей.
— С вами все в порядке? — прозвучало издалека.
Спустя минуту, когда угроза обморока миновала, Дебора выпрямилась.
— Вы очень побледнели, — сказал Том.
— По крайней мере, я все еще сижу. Я часто падаю в обморок.
— У врачей не бывает обмороков.
— А у мам бывают. Со мной это случается, когда моим детям больно. — Она потерла затылок и медленно сделала глубокий вдох. — Паника не поможет, — громко сказала Дебора. Это было своего рода заклинание. — С Диланом уже все хорошо.
— Ему не нужно приложить к локтю лед?
— Нет.
— Похоже, он ранимый ребенок.
— Да, это так.
— Плохое зрение?
— У него всегда была сильная дальнозоркость. В семь лет развилась решетчатая дистрофия правого глаза. Это когда на задней стенке роговицы появляются линейные помутнения. Они становятся шире, соединяются между собой, и в итоге глаз видит все очень расплывчато. С дистрофией ничего нельзя поделать, пока Дилан не станет достаточно взрослым для операции по пересадке роговицы, но прогнозы хорошие. Если после операции дистрофия вернется, ее можно будет устранить с помощью лазера. — Холодно взглянув на гостя, женщина убрала волосы назад. — Не думаю, что вам все это интересно.
— Я сам спросил, — ответил он. — Мальчику, похоже, очень тяжело.
Достав из шкафчика стакан, Дебора наполнила его холодной водой из холодильника. Сделав несколько глотков, она повернулась.
— У него проблемы с некоторыми вещами, такими как ступеньки или бейсбол.
— И разводы.
Неделю назад она, возможно, обиделась бы. Теперь же уход Грэга казался незначительным по сравнению с другими проблемами в ее жизни. Беспомощным жестом Дебора указала на стол.
— Вы голодны? Осталось много еды. Семейный завтрак не удался.
— Пахнет вкусно. Тут хватит на целую армию.
— Хотела устроить что-то вроде праздника, но никто не пришел.
— Трудно поверить. Если послушать, в городе вас все любят.
— Насчет любви ничего сказать не могу, но я прожила здесь всю жизнь.
— Моя невестка сказала, что ваш муж хотел переехать, но вы отказались.
Дебора еще немного выпила, прежде чем ответить:
— Это правда.
— Это разрушило ваш брак?
— Нет, конечно, — ответила она, хотя сама некоторое время считала именно так.
— Селена говорит, что ваши дети хотели бы, чтобы вы больше времени проводили дома, но вы продолжаете работать, а ваш отец отсылает вас на вызовы к пациентам на дом, чтобы не сидеть с вами в одном кабинете.
