— Ты почему опоздал на учебу на целый месяц?! — с ходу накинулась на него завуч Таисия Павловна.
— Я работал… Могу справку принести, — спокойно ответил Боря.
— Знаю, как ты работаешь, отовсюду бежишь! В прошлом году из колхоза от работы убежал. В этом году — из пионерлагеря. Лагерь-то чем тебе не понравился? Тепло, светло, кормят прекрасно, чего еще надо?..
Боря молчал.
— Государство из последних сил выделяет средства. Идет тяжелейшая война. Немцы на Волге! На Кавказе! Там надо кормить миллионы бойцов — защитников Родины! От них отрывают, дают тебе! А ты вместо благодарности плюешь им в лицо! Подлость делаешь! Предаешь! Да тебя за это по законам военного времени судить надо! Да в тюрьму садить!.. Вот каким должно быть наказание!..
Боря молчал, опустив голову.
— Так почему ты убежал?
— Скучно было, тоскливо… неинтересно…
— Ах, так ты не только лентяй, но и маменькин сынок! О маме затосковал! Как не стыдно! На оккупированной территории в твоем возрасте партизанят! Родину защищают! А ты? Балбес! Лентяй! Дезертир!..
Боря не выдержал:
— Неправда! Я не балбес, не дезертир, не маменькин сынок. Я работаю на оборонном заводе. И убежал, чтобы работать, фронту помогать! Все мужчины нашего рода на фронте, на передовой, под огнем!.. И я буду там, когда придет время.
Таисия Павловна опешила. Никак не ожидала такого отпора от всегда «безголосого» мальчика, бледнеющего и краснеющего, когда на него крикнешь. И на тебе! Оратор вдруг нашелся…
— А как ты дальше думаешь учиться? Ты же отстал! На двойки и тройки? Тебе же не перейти в седьмой класс!..
— Отстал я совсем немного. Вы же в колхозе были. Я постараюсь догнать, за учебниками буду больше сидеть…
Завуч махнула рукой.
После уроков пошёл домой. Сильно захотелось есть. Деваться некуда, заглянул к Вечке. Может, репы даст со своего огорода… Вечка был дома, как и его отец со своим верным другом. На этот раз они насыщались кусками жареного мяса, натыкая его на вилки. Запах, давно забытый в доме Ушаковых, разносился по дому. У Бори аж слюнки потекли.
— Вот сына на бойню устроил. Свой первый заработок принёс. Мясом!.. Соображает парень, как надо жить! С голоду не пропадёт! — разглагольствовал Вечкин отец. — Ах, да! Так на чем мы остановились? На Сталинграде. Так вот, я и говорю, что он со дня на день падёт. Тогда с юга ударят турки, с востока — японцы, и нам хана!.. Как жить будем, не знаю… Хотя есть одна мыслишка — не пропадём!.. Держись за меня… да поддерживай!..
Учебный год Боря закончил нормально, если не считать одной тройки по немецкому. Ещё в пятом классе, в начале осени, он потерял учебник, расстроился, долго не учил — вот и результат…
Следующим летом Борю перевели в штамповочный цех. Работали там одни женщины. Молодые, красивые, весёлые. Работали лихо, с песнями. Да и как не запоёшь после Сталинградской Победы! Все поняли и чувствовали, что наступил перелом в войне. Фашистов гнали на запад, в свою Германию. Всё бы хорошо и голод не так страшен, да только вот с отцом беда. Куда бы ни писали — ответ всегда один: «В списках убитых, раненых и умерших от ран не числится». «Не забывай никогда своего отца, сынок», — говорил тот при прощании на вокзале 23 июня 1941 года. И Боря никогда его не забывает, и не забудет до последнего. Поэтому и работает на заводе, помогает ему и Красной Армии, как может… Как и брат Володя…
Делали пуговицы. Армии требовались и они. Гимнастёрки надо было на что-то застёгивать. Труд был чисто физический. Женщины левой рукой подкладывали в углубление заготовку, а правой с силой рвали на себя Г-образную ручку штампа, который резко опускался на заготовку, превращая её в пуговицу. Женщин было шестеро. И шесть станков. Мальчиков, помогавших им, трое. Они поочерёдно приносили листы железа со склада, расположенного рядом во дворе. Складывали их в углу около больших ножниц. Пока один резал листы на нужных размеров полосы, двое других собирали из-под штампов горки пуговиц, ссыпали их в ящики. Потом ребята менялись местами. Так конвейером работали всю смену. В обеденный перерыв Боря убегал к брату и просил дать ему поработать на станке. Теоретически он уже освоил все операции. Вот только практики было маловато. Однако Володя как-то бросил загадочную фразу: «Осенью будешь работать самостоятельно!» Вот Вовка! Чего задумал?! Темнило! А он куда, если Боря станет за станок?..
