И “самопровозглашенных” стали теснить с удвоенной силой — вдохновенно, с размахом, с щедрыми авансами Кишиневу и болезненными тычками Тирасполю. Прямо в соответствии с заявлением министра иностранных дел Молдовы, что “только меры принуждения политического и экономического характера против приднестровских лидеров могут убедить их сотрудничать за столом переговоров” (“Время новостей”, 19.12. 2002).
Москва чуть ли не десять лет затягивала открытие консульского пункта в Тирасполе. Договор об экономическом сотрудничестве с ПМР, подготовленный в 2000 году, так и не был подписан. А в 2001-м, по прямому указанию сверху, были блокированы взаимные поставки товаров. Что едва не погубило республику: Россия является ее важнейшим экономическим партнером.
И все-таки преданное Москвой Приднестровье не изменило своей пророссийской ориентации. Когда в беседе о президентом ПМР И. Смирновым я задал ему вопрос о внешнеполитических приоритетах, он, ни мгновения не колеблясь, ответил: “Развитие всесторонних связей с Россией”.
Запад жестоко мстит за эту верность. В последних рекомендациях ОБСЕ (международной организации, курирующей процесс примирения) само обозначение Приднестровья как государственно-территориального образования было опущено! Да и во внутренние дела Кишинева ОБСЕ вмешивается с откровенно антирусских позиций. Чего стоит рекомендация Воронину отказаться от введения обязательного изучения русского языка в школах. Казалось бы, что за дело зарубежным экспертам, какие предметы будет изучать молдавская малышня? Нет, зорко разглядели “опасность”.
По-другому и быть не может! Достаточно взглянуть на тех,
кто представляет ОБСЕ в регионе. Вот нынешний глава миссии американец Уильям Хилл. Журналисты без обиняков рекомендуют: “Профессиональный разведчик, умело разваливавший СССР и Югославию” (
“Независимая газета”, 08.04.2002).
Его предшественники — тоже американцы — Джон Эванс, кадровый дипломат, специалист по “горячим точкам” (служба в Тегеране, Праге, Москве), Дэвид Шварц, первый американский посол в Беларуси, пробавляющийся в отставке лекциями о разведке...
По свидетельству прессы, “пока наши политики разглагольствовали о том, что Приднестровье-де никакой ценности для России не представляет, американские парни дотошно и последовательно здесь работают...” (“Независимая газета”, 08.04.2002). Добавлю: так же, как и на кишиневской стороне Днестра.
В отличие от Смирнова, Воронин легко пошел на контакт с “американскими парнями”. И уже в 2001-м, выступая в Европе, говорил не о союзе с Россией, а о “приоритетности европейской интеграции”. В следующем году его принял Буш (некоммунистические предшественники Воронина такой чести не удостаивались!). Де-факто США стали главным посредником в мирном урегулировании.
Не думаю, что основную причину подобной метаморфозы следует искать в характере молдавского президента. Я встречался с Владимиром Николаевичем, и он показался мне человеком достаточно цельным. Дело, похоже, в экономической зависимости республики от Запада. Внешний долг Молдовы — 1,3 миллиарда долларов. Сумма астрономическая для небольшой аграрной страны. Игорь Смирнов справедливо заметил: “Каким будет ее (Молдовы. —
А. К.
) внешнеполитический вектор? Ответ на этот вопрос — не в самой Молдове, а за ее пределами” (“Наш современник”, 2001, № 9).
Москва, наконец-то сообразив, что теряет и Молдову, и Приднестровье, в 2003 году предприняла попытку спасти положение. “Железная рука” Кремля Дмитрий Козак взял переговорный процесс под личный контроль, и уже в конце года Тирасполь и Кишинев выразили готовность подписать договор о воссоединении на ф е д е р а т и в н о й основе. Приднестровье хотя бы частично сохраняло государственность.
Однако в самый последний момент ОБСЕ фактически запретило Воронину подписывать уже согласованный текст. Оглушительная пощечина Кремлю! Показывающая, к т о теперь на Днестре хозяин.
Ныне глава миссии ОБСЕ У. Хилл элегически рассуждает: “Сегодня нам практически приходится восстанавливать переговорный процесс в прежнем пятистороннем (т. е. с участием Запада. —
