В первых числах декабря нас вернули на завод. О том, что за эти работы полагалась медаль “За оборону Москвы”, никто из нас не знал. Я тоже ее не получил.
* * *
Главному редактору от гражданина бывшего Советского Союза, а сейчас — России, инвалида Великой Отечественной войны Апушкинского Николая Дмитриевича, жителя города Шацка Рязанской области.
Мною написаны “Воспоминания о боях в Венгрии”. Хочу заверить, что в них отражаются только те события, которые я видел и пережил сам со своим взводом танков.
Мое участие в будапештской операции подтвердили в Обществе венгеро-советской дружбы. В апреле 1989 года на мой запрос откликнулся заведующий международным отделом Общества Йожеф Вайда.
Уважаемый товарищ Апушкинский!
В ответ на Ваше письмо сообщаем, что нам удалось проконсультироваться с товарищем М. Кором, военным историком, который сразу определил названия тех мест, где Вы сражались во время второй мировой войны. По его сообщению, Ваша танковая бригада в конце декабря 1944 г. с юга подошла к Дунаю и двигалась к населенному пункту Нергешуйфалу. В начале нового, 1945 года там произошли ожесточенные бои с фашистами, которые были хорошо вооружены ручным противотанковым оружием, и, вероятно, со взятием г. Тат завершилось полное окружение будапештской группировки немецко-фашистских войск.
Мы публикуем в сокращении несколько отрывков из “Воспоминаний о боях в Венгрии”.
После взятия города Тат
У нас было распределение обязанностей среди экипажей и автоматчиков:
кому чем заниматься на стоянках. Работы было много: пополнить боеприпасы, дозаправить танки горючим, устранить в них замеченные неисправности. Да и самим не мешает подкрепиться. Приготовление пищи — ответственное дело, занималось им у нас несколько человек, и попасть в повара можно было только по призванию. Наш заряжающий был ведущим в этой группе. Ему было лет сорок пять. По национальности он был еврей, среднего роста, немного полноват, с широким лицом, на вид он казался мешковатым, но это только когда он в спокойном состоянии, а посмотреть на него, когда он в деле: весь прямо кипит, всю свою душу вкладывает в работу. Кулинаров у нас было три человека, они готовили нам праздничный ужин — по поводу взятия города Тат. Обязанности распределялись среди них строго: кто занимался непосредственно приготовлением пищи, кто обеспечивал продуктами и посудой, а кто доставал, для поднятия настроения во время ужина, хорошее вино.
Все это недолгое время я был занят приведением танкового взвода в боевую готовность: где что проверишь, а где и непосредственно поможешь. Наконец все работы у нас были завершены. Немного раньше приходил вестовой от кулинаров и сообщил, что у них все готово. Но здесь не колхозное поле, где в любое время ты можешь прервать работу и, не давая остыть душисто-аппетитному парку, идущему от пищи, сесть за стол трапезы. У нас этой мирной привычки не было и не могло быть — уже четыре года воюем! Оставив по два человека в каждом танке и трех автоматчиков для наружной охраны во главе с командиром второй машины, я велел всем остальным идти в дом, чтобы подкрепиться.
Комната, где мы должны трапезничать, была большой, посреди нее стоял длинный стол, и на нем уже ждала нас закуска. Мясные блюда еще с порога источали вкусные запахи, а вино уже было разлито по стаканам. Все в хорошем настроении, с веселыми шутками рассаживаются вокруг стола. Я поднимаю стакан с вином и хотел было сказать тост, как вдруг потрясающей силы взрывы, один за другим, слившиеся в единый непрерывный грохот, парализующий все живое, обрушились на наш дом. Мы все моментально отбросили свои стулья, упали на пол и были неведомой силой прижаты к нему, а он трясся под нами, как вибратор. Весь дом ходил ходуном, сыпались стекла из рам, стол подпрыгивал, посуда на нем плясала. А мы лежали вокруг стола, нас трясло в адском ужасе, и были мы ни живы ни мертвы. И вдруг, так же внезапно, как и началось, все смолкло, и наступила тишина. Придя в себя, подаю команду: по машинам! Все стали выбегать из дома. На улице нас окутал ядовито-смрадный дым, он лез в глаза и заставлял нас бежать вслепую, но танки были близко, и мы быстро заняли в них свои места. Когда немного все очухались, спрашиваю командиров: раненые у нас есть? Они ответили: раненых нет, танкисты были в танках, а автоматчики укрылись за броней.
