Надо отдать должное мастерству и мужеству наших летчиков-истребителей, зенитчиков, прожектористов Московской зоны ПВО — они не пропустили в город большую часть вражских бомбардировщиков, сбили 1932 самолета! Но, как теперь достоверно стало известно, прорывались не одиночные “сеятели бомб”, как об этом сообщалось, а десятки. По данным МПВО, над городом “разгрузилось” не 229 бомбардировщиков, а не менее 700. Пожарные, на которых легла самая большая нагрузка по тушению пожаров, считают — не менее 1000.
На территорию столицы того времени — она немного выходила за линию городской Окружной железной дороги — упало 1610 фугасных и более 110 тысяч зажигательных бомб. На территории Московской области “учтено” около 9 тысяч фугасных бомб, причем большая часть их сброшена на подступах к Москве, то есть на территории города в теперешних его границах...
1941 год. Разрушенные бомбардировкой жилые дома по Малой Тульской улице, корп. 18 и 19
Как велись аварийно-спасательные работы, рассказывают сами участники. Архитектор Б. Кулумбеков, командир роты Краснопресненского ОГБ МПВО: “В один из налетов прямым попаданием фугасной бомбы разрушен жилой дом в Среднекисловском переулке. В цокольном этаже в заваленном убежище укрылись несколько десятков человек. Расчистили подход, я с двумя бойцами проник внутрь сооружения. В одном углу несколько человек оказались под обломками конструкций, они нуждались в срочной помощи.
Среди погибших под завалом увидели молодого человека в форме майора. Он, проездом из госпиталя, решил навестить семью. Сигнал воздушной тревоги застал его в воротах своего дома. Дежурные поста МПВО направили майора в бомбоубежище, где, как они считали, укрылась его семья. Но они ошиблись — семья оказалась в другом убежище...”
Стремясь подавить моральный дух защитников столицы, посеять панику среди населения, гитлеровцы всячески рекламировали размеры разрушений в Москве. Берлинское радио хвастливо заявляло в те дни: “Сильные соединения немецкой авиации каждую ночь подвергают уничтожающей бомбардировке этот важный индустриальный центр страны. Заводы и фабрики вокруг Москвы настолько разрушены, что всем иностранцам запрещен выезд за пределы города. Кремль и все вокзалы разрушены. Красной площади не существует. Особенно пострадали промышленные районы. Москва вступила в фазу уничтожения”.
Москвичи спасли столицу от тотальных пожаров и разрушений. Они потушили около 42 тысяч “зажигалок”, ликвидировали более 3000 крупных аварий, извлекали пострадавших из-под завалов, оказывали им медицинскую помощь, в кратчайшие сроки восстанавливали разрушенное, обеспечивали работу предприятий, жизнедеятельность города.
Любопытная деталь: из 1610 сброшенных немцами фугасных бомб 130 по разным причинам не взорвались. Большая часть их тогда же была извлечена и обезврежена, но были бомбы, которые не смогли отыскать ни тогда, ни после, и до сих пор “замедленная смерть” таится в московских недрах. Одна такая крупного калибра фугасная бомба упала на Пушкинскую площадь между памятником поэту и бывшим Домом прессы. Тогда же откопали глубокий котлован, оказалось — бомба на большой глубине изменила направление и ушла куда-то в сторону. Так и не нашли. Когда строили станцию метро “Чеховская”, были приняты меры предосторожности.
Тяжелая 1000-килограммовая бомба сброшена на госпиталь имени Бурденко несомненно прицельно, ибо никаких важных объектов вблизи него не было. Бомба упала среди тесно стоящих зданий недалеко от главного корпуса, заложенного еще Петром Великим. Взрыв такой бомбы грозил тяжелыми последствиями: госпиталь переполнен ранеными, их эвакуация в короткие сроки невозможна.
Бомба не только глубоко ушла в землю, но и сместилась в сторону. Обнаружили ее на глубине 9 метров. Взрыватель удалить не удалось, пришлось бомбу поднимать в таком виде, когда любая неосторожность могла привести к непоправимым последствиям. Чтобы она не ударилась о стенки крепления, Иван Васильевич Лузан, которому поручено обезвреживание, сел верхом на безобидную с виду “чушку”. В таком виде ее подняли наверх, погрузили на песчаную подушку в машине и на первой скорости повезли на подрывную площадку. Так и сидел сержант Лузан верхом на бомбе, пока не миновали городскую черту...
