С языком Галина худо-бедно справилась, через полгода сама стала все понимать и что надо сказать, говорила.
И ее сделали сразу не грузчицей, а докладывать товар на полки, как ту землячку с Перми.
Галина ведь все время, когда отца уже не было, а Юрка вырос и убегал с пацанами, торчала у матери в отделе.
Ну и Галина нахваталась тут от продавцов таких слов и выражений, которых Анджела и знать не могла в своей школке.
И они ей рассказали, откуда хозяин берет товары в отдел овощи-фрукты и в молочный. Да и в мясной.
И это тоже пригодилось, теперь она вместе с мужем Колей закупала продукты не в супермаркете за бешеные деньги, она уже знала про дешевые фермерские хозяйства и отоваривались они с Колей там, ездили по округе, а чеки и фирменные пакеты — их в супермаркете лопатой греби.
Да хозяин и не проверял поштучно, смотрел только где итог и оплачивал чеки.
Хозяйка-мадам приготовленным брезговала, ела свое, какие-то отруби, искусственное молоко, че-то протеины и аминокислоты, блин.
Галина утром приготовит, подаст дочери и мужу в семь тридцать завтрак — и поехала Кустодиев на велосипеде, повезла дочку в школу, а потом на работку.
Хозяйка по утрам ела все свое, из банок. Соблюдая свою вечную молодость. Без глютенов.
Хозяин вставал к часу. Все ночи смотрел видео и Интернет, порнушку.
И Галина ему подавала ланч.
Одно сильно ее подкосило: смерть родных.
Брат Юрик год назад вышел покурить на балкон, так сказал дознаватель, а был Юра выпивши, дали такое заключение, и его нашли под балконом на асфальте. Сигарета валялась в крови.
Бывшая жена тут же приехала качать права, что она наследница. Но Юрик успел развестись, а деньги на квартиру давала мама, и у нее сохранились все бумаги и Юрина расписка, мать как в воду глядела, что эта приезжая женщина с ребенком нацелилась на квартиру, раз она вышла за пьющего и безработного эпилептика.
Юра с ней познакомился не где-нибудь, а в ее палатке ночью, она там торговала, а он тут как тут, на своем драндулете. Мать ему купила скутер, там прав не надо.
И он все время в Москву мотался к какому-то другу, звонил ему, говорил «я еду, шуманем, попишемся у тебя на районе», а эту бабу спьяну нашел в палатке с ящиком в руках, она хотела этот ящик типа поднять. А тут он зашел купить сигарет, а это оказался овощной.
Но ничего, он ее ящик этот на себя взвалил и с полу до прилавка донес, она потом рассказывала, такой заботливый!
Пригласила его за прилавок, угостила бананом и своей настойкой из банки, там холодно было, она согревалась ночью.
Ну и они друг другу подошли сразу, он сказал. До утра он у нее досидел, ел что хотел, бананы, апельсины, пил настойку.
Она в Москве круглосуточно работала, снимала комнату с напарницей, одна уходит, другая спит. Вот она его и повела к себе в пустую кровать.
С Юркой они быстро поженились, сходили в ЗАГС, но прописывать ее Юра не стал, послушал мать.
Вид на жительство ей посулили только через три года. И, прождавши год, она сошлась с одним покупателем, пожилой военный к ней ходил.
Ну так вот, а самое было страшное, что Юра перед смертью, как оказалось, продал свою эту однушку как раз хозяину того круглосуточного ларька. И доживал в своей квартире, тот мужик сказал, что он ему разрешил еще две недели перед ремонтом, пока составляют смету. Мужик предъявил все документы.
Квартира у Юры уже была к тому моменту полностью убитая. Мать-то к нему не ездила, далеко, а сам он не мог ничего. Ни пола было, ни стенок, все в санузле раскурочено, унитаз на боку.
Называется, купи сыну квартиру, ни сына ни квартиры. Но мама с ним измаялась, вырос второй отец. Руку на нее поднимал.
И тот хозяин ларька говорил, что типа Юра хотел этими деньгами за квартиру выиграть в какую-то биржу. Ну дурак и есть дурак, царствие небесное.
И никаких денег в квартире не осталось. Этот хозяин ларька и столкнул его вниз, конечно. Хотя зачем, все документы были уже в порядке.
Мать была не в себе, чтобы понимать, что произошло, а Галина прилетела хоронить с Анджелкой под мышкой, братнину нищету перерыла, разнесла все по ниточкам, ничего.
И задумалась, а не убили ли Юру за его деньги. Ни копеечки ведь не осталось. Но квартира, когда дознаватель пришел, была закрыта изнутри на цепочку, ее вскрывали, а верхние и нижние балконы жильцы давно застеклили, и ни снизу ни сверху хода к Юре по балконам не было.
