— Не знаю.
— Но надежда не потеряна? — спросил Эдвард.
Джессика кивнула:
— Надежда умирает последней.
В кухне воцарилась растерянная тишина.
— Мне нужны кое-какие сведения, — продолжала Джессика. — Я хочу знать, что случилось с Кэти, почему она так изменилась.
Эдвард вновь прищурил глаза.
— О чем ты?
— В старшем классе у Кэти была любовная связь с учителем английского языка, — объяснила Джессика.
Вновь повисла тишина, только теперь в ней не чувствовалось растерянности.
— Ее учитель — некий Гэри Грейди, парень с причудами, признал, что они встречались.
— Нет, — слабым голосом произнесла мать. Она наклонила голову, и распятие закачалось у нее на шее, словно маятник. — Господи Иисусе… нет… только не моя девочка… — подвывая, заголосила женщина.
Эдвард выскочил из-за стола.
— Хватит, Джесс! — воскликнул он.
— Это еще не все, — повторила Джессика.
Эдвард схватил куртку.
— Я пошел.
— Подожди. Куда ты?
— До свидания.
— Нам нужно поговорить.
— Черта с два.
— Эдвард…
Но он уже выбежал из кухни, с силой захлопнув за собой дверь.
Джессика повернулась к матери. Кэрол захлебывалась рыданиями. Джессика помедлила минуту-другую и ушла.
Когда Майрон приехал в бар, Рой О'Коннор уже сидел в дальней кабинке. Его стакан был пуст, и Рой посасывал ледяной кубик. Его поза напоминала муравьеда, сидящего перед муравейником.
— Привет, Рой!
О'Коннор кивком указал на кресло напротив. Его безупречно чистые пухлые пальцы были унизаны кольцами, прятавшимися в складках кожи. Ногти были наманикюрены. На взгляд Рою можно было дать и сорок пять, и пятьдесят пять лет, точнее сказать было невозможно. Он уже начинал лысеть и носил гладко зачесанные волосы, ниспадавшие ему на плечи.
— Славное местечко, — заметил Майрон. — Укромная кабинка, уютное освещение, тихая изысканная музыка. Конечно, я видал и получше, но…
О'Коннор тряхнул головой.
— Послушай, Болитар, я знаю, ты считаешь себя эдаким Бадди Хэккетом, но давай-ка оставим эти штучки на потом.
— Значит, приятного разговора не получится. — Майрон помолчал и спросил: — А кто такой Бадди Хэккет?
— Нам нужно потолковать.
— Я весь внимание.
В кабинку вошла официантка.
— Что будем пить, господа?
— Повторите, — отозвался Рой, указав на свой стакан.
— А вам?..
— У вас подают «Йо-хо»? — спросил Майрон.
— Полагаю, да.
— Отлично. Принесите.
Рой покачал головой.
— Проклятый любитель коктейлей, — пробурчал он.
— Вы что-то сказали?
— Вчера ночью ко мне заявился твой дружок.
— Ваши гориллы приходили ко мне первыми.
— Я здесь ни при чем.
Майрон бросил на Роя полный недоверия взгляд, постаравшись вложить в него как можно больше сомнения. Появилась официантка с выпивкой. Рой припал к стакану с такой жадностью, будто вместо мартини там было противоядие, которое должно было спасти ему жизнь. Майрон изящно потягивал коктейль.
— Послушай, Майрон, — обратился О'Коннор, — у меня к тебе простое дело. Я подписал договор с Ландре и выдал ему аванс. Я выплачивал деньги каждый месяц. Я выполнил свои обещания.
— Вы заполучили Чеза обманом.
— Я не первый, кто занимается такими вещами, — заметил Рой.
— И не последний. К чему вы клоните, Рой?
— Послушай, Майрон, ты ведь меня знаешь. Ты отлично знаешь мои приемы.
Майрон кивнул:
— Ухватки волка в овечьей шкуре.
— Допустим, я припугнул парня. Отрицать не стану. Я и раньше угрожал клиентам, но этим все кончалось. Я никому не причинил серьезного вреда.
— Ага.
— Если то, что я тебе сказал, узнают спортсмены, моей карьере придет конец.
— Подумать только, какая трагедия.
— Ты не очень-то любезен, Болитар.
— И не надейтесь.
О'Коннор вновь схватил стакан, опустошил его одним глотком и велел официантке принести еще.
— Я связался с дурной компанией, — сообщил он.
— Что это значит?
— Наделал долгов, с которыми не в силах расплатиться.
— И у вас оттяпали часть предприятия?
Рой кивнул.
— Они вертят мной как хотят. Этот твой… твой дружок, который приходил вчера ночью… — При воспоминании об Уине голос Роя заметно дрогнул. — Я бы хотел сделать то, что он велел, но теперь я бессилен.
Майрон сделал аккуратный глоток, стараясь, чтобы у него на губе не осталось шоколадных усиков.
— Мой друг будет очень расстроен, — заметил он.
