— Слушаюсь, мой повелитель.
Они крепко обнялись.
— Я рад, что ты наконец узнала свое настоящее место, — сказал Мэтью, и они опять дружно рассмеялись.
— А какие еще гости съедутся на этот прием? — поинтересовалась Тилли. — Полагаю, что это не будет какая-нибудь заурядная вечеринка, иначе Тесси не рассылала бы официальные приглашения.
— Наверное, соберется группа политиков. И они в промежутке между застольем и танцами попытаются обсудить серьезные вопросы: в тихих уголках сада наверняка будут приняты важные решения, в большинстве своем касающиеся рабства. Знаешь, вот что странно, — Мэтью прошел через комнату к камину и повернулся к огню спиной, — дома я одно время подумывал о том, чтобы пойти в политику, поскольку, как мне казалось, я понимал ситуацию. Но здесь человек сегодня занимает одну позицию, а завтра — резко меняет мнение, в чем, собственно, и обвиняют Хьюстона. Я поддерживаю его, когда он выступает против продления рабства. Но за эти взгляды его называют предателем. И конечно же, он искренне на стороне индейцев. Может показаться странным, но я и в этом вопросе на его стороне. Хотя конечно, надо согласиться с Родом, что мне не приходилось видеть последствий набегов. На прошлой неделе мы говорили с ним на эту тему, и Род сказал, что я бы запел по другому, если бы увидел картину разгрома своими глазами. Он не хотел и слушать, когда я пытался доказать, что большинство набегов следовали в ответ на нарушение правительством своих обещаний. Ты знаешь, они проделывают это без зазрения совести, — возмущенно объяснял Мэтью. — Два года назад, до отъезда домой, я разговаривал с одним из представителей индейцев. Он белый американец, представляющий интересы индейцев, живущих в резервациях. Мой собеседник оказался порядочным человеком и, как он мне рассказывал, некоторые из тех, кто с ним работает, опускаются до того, что воруют у индейцев провизию, которую им поставляет правительство. Это выше моего понимания. — Мэтью с досадой хлопнул себя по темени. — А вообще, все, что меня по-настоящему волнует и радует — это ты. Иди сюда, — он раскрыл ей свои объятия.
И когда они стояли обнявшись, он наклонился к ее ушку и прошептал:
— А у меня есть для вам приятная новость, миссис Сопвит.
Она молчала.
— Разве тебе не интересно, что это за новость?
— Да, ваша милость, очень интересно.
Он так крепко прижал ее к себе, что она вскрикнула.
— Мак рассказал мне об одном симпатичном местечке, расположенном за Камероном.
— Это недалеко от Ред-Ривер? — с беспокойством спросила Тилли.
— Нет-нет. От этого места до реки много миль — две сотни или того больше. Ранчо находится в пятидесяти милях к западу отсюда по прямой, между Колдуэлом и Камероном. Но нам придется проехать по дороге Вашингтона и пересечь реку Бразос. Но можешь не беспокоиться, мы будем далеко от территории команчей. Вдобавок, в тех местах много фортов. Они — гарантия безопасности. Я в этом уверен. Мак рассказывал, что дом там замечательный, а участок при нем — три или четыре тысячи акров. Рядом богатые пастбища и совсем недалеко лес. Это просто воплощение моей мечты — я уже давно думал о том, чтобы заняться выведением хорошей породы мясного скота. За основу взял бы лонхорнов и соединил их с шотландской породой. Если нет другой альтернативы, то, конечно, пасти их на свободе и все. Но мне видится другое решение. Жизнь идет и быстро изменяется. По всем Штатам строятся железные дороги. И сюда они тоже дойдут. Может быть не сразу, через несколько лет, но и сюда придет железная дорога. Представь себе, если бы здесь была железная дорога — парням не надо было бы перегонять стада, а они теряют при таком переходе в сухой сезон до трети животных. А теперь вообрази, — он широко развел руки, — паровоз, а за ним — много-много вагонов.
— Да, я хорошо представляю эту картину, — сухо заметила Тилли, отодвигаясь. — Я вижу нескончаемые вагоны битком набитые несчастными животными.
— Ах, Тилли! — Мэтью мягко удержал ее за плечи. — Ты живешь в суровом краю, и тебе надо проще относиться к таким вещам, иначе тебе придется постоянно переживать и мучиться. Скот выращивают на мясо. И ты, как и все остальные, с удовольствием это мясо ешь.
