– Смеешься, да?
Я не отвечаю – чувства обнажены и кровоточат, как его лицо. Понимаю, что веду себя по-детски и нелогично. Но если честно, я не хочу, чтобы он был с Бри. Я ревную, чувствую свою уязвимость и переживаю предательство Лэндона, при этом осознаю свои чувства к Дереку, а он, скорее всего, запал на Бри.
– Бри очень красивая, – бормочу я.
– Ага.
– Она тебе нравится?
– Она клевая.
Ему не понять. Когда машина подъезжает к дому, я хочу рассказать ему о своих чувствах. Но не знаю, как и что говорить, – в мозгу водоворот эмоций и полная неразбериха. Если скажу, что не хочу, чтобы он встречался с Бри, Дерек, наверное, засмеется и впредь будет держаться от меня подальше.
Я открываю рот, чтобы выразиться как-то подобрее в его адрес, но у меня ничего не выходит.
– Я могла и сама справиться с Лэндоном.
Он тыльной стороной ладони вытирает кровь с лица.
– Ты все время сама себя в этом убеждаешь, так что в конце концов и верить начнешь.
Эштин, скажи, что у тебя появились к нему чувства. Скажи Дереку, что ты испугалась, когда его били. Скажи ему, что хочешь его обнять. Скажи, что он тебе нужен.
Я медленно вылезаю из машины, игнорируя внутренний голос. Потому что, выразив что-то из этого или даже все это, я стану уязвимой, а это опять верный путь к эмоциональным травмам. Я уже почти у входной двери, когда слышу голос Дерека.
– Эштин, подожди.
Не поворачиваясь, я слышу, что он приближается, – гравий скрипит под его подошвами. Темно, только мягкий свет от желтого светильника на веранде.
– Сама ведь знаешь, что девчонка, – говорит он. – И тебе не под силу самостоятельно одолеть все преграды. Хоть ты и футболист, все равно не можешь дать отпор девяностокилограммовому лайнбекеру. – Он заставляет меня повернуться к нему и бросает взгляд на красные пятна у меня на руке, следы мертвой хватки Лэндона. – Или своему бойфренду.
– Он больше не мой бойфренд.
Лэндон врал. Манипулировал мной. И осенью переходит в Фэрфилд. Все кончено. Мы в полной заднице. Не знаю… вдруг удастся убедить его вернуться, уступив должность капитана? В нашем дивизионе тяжело. Если хотим привлечь внимание университетских футбольных агентов, без хорошего квотербека не обойтись. Я тру глаза, мечтая, чтобы кто-нибудь пообещал, что все будет хорошо. Но ведь не будет. Дерек медленно выдыхает, осознавая смысл моих слов.
– Вы расстались?
Я киваю. Мы стоим в метре друг от друга. Нет ничего легче сойтись ближе, но мы не двигаемся. Мне так хочется протянуть руку и коснуться его разбитого, в кровоподтеках лица. На одно мгновение я ощущаю его боль, как свою. Но что бы там ни бурлило внутри, мне следует запомнить: с Дереком у нас никогда ничего не получится. Он из тех, кто «поматросит и бросит», даже не оглянувшись. Я так не смогу… ведь тогда порвется тонкая ниточка надежды, что я могу испытывать чувства к кому-то, кто не отвернется и не покинет меня. На сегодня мне уже хватит предательств. Еще одного я не выдержу.
Войдя в дом, Дерек направляется к себе. Я беру маленькое полотенце, хватаю кое-что из шкафчика с лекарствами и нахожу в морозильнике пакет со льдом. Когда я появляюсь на пороге «берлоги», Дерек сидит на кровати и смотрит в мобильник. Он поднимает на меня глаза.
– Если ты пришла побаловаться, я как-то не в форме, но если ты берешь всю работу на себя, чтобы я расслабился, то я готов…
– Да оставь ты уже это свое самомнение. Я пришла продезинфицировать тебе раны. Заткнись, а то уйду.
– Да, мэм. – Он отодвигается на середину кровати, освобождая мне место. К моему удивлению даже отбрасывает в сторону свой неизменный сотовый.
Встав на колени, я осторожно провожу полотенцем по разбитой брови. Мне не дает покоя мысль о том, что мы на одной кровати, и если бы не… Нет. Нельзя позволять мыслям работать в направлении «что если», потому как на самом деле что есть, то есть. Дерек ясно дал понять, что ухаживания для него игра. А я в эти игры не играю. Но как скрыть свою влюбленность, когда меня обуяла самая что ни на есть нервозность? Стараюсь, чтобы руки не дрожали, но кончики пальцев все равно вздрагивают. Такой нервный стресс со мной случается только во время игры, когда исход матча зависит от того, пробью ли я филд-гол
