Начали черви есть хлеб в амбаре. Крепко затужил
мужик. Приходит к нему в дом Никола:
— Не плачь, мужичок, иди в церковь, купи свечку, мне за копейку поставь и покриви, а Егорию за рубль свечку купи, поставь ее перед Егорием.
Пошел мужик в церковь, купил свечи: Николе — за копейку, а Егорию — за рубль, поставил ее перед Егорием, а сам стал на колени посреди церкви, горько заплакал и начал просить Егория с Николой.
Вот Никола и говорит:
— Перестань ты, Егорий, гневаться! Ведь мужик тебе свечу купил за рубль, а мне за копейку да и ту покривил, а я и то не гневаюсь!
— Ладно, — говорит Егорий. — Завтра морозец будет, поморожу я червей.
Обманул мужик Егория. С тех пор стал он жить- поживать да добра наживать.
Давно это было, когда еше сам бог по земле ходил. Отдал бог весь белый свет Илье и Петру. Известно, где два хозяина, там никогда порядка нет. Один посылает дождь, а другой — ведро. Плачут тучи, не знают,
что делать, кого слушать. Пойдет дождь — Петро бежит да кричит, лается на чем свет стоит:
— Что вы, потаскухи, делаете, зачем мочите сено, люди же теперь косят!
— Нам, — отвечают тучи, — Илья приказал.
— Ах вы, мокрохвостки, — ругается Петро, — я вам покажу Илью! Илья всегда разведет гнилья.
Схватит Петро метлу и разгонит тучи по углам, а небо чистенько подметет. Вдруг откуда ни возьмись тарахтит-едет Илья, орет, словно у него живот схватило, аж небо и земля дрожат. Тучи толкутся как неприкаянные, вылазят из углов, и польет такой дождь, что не только низины — и холмы затопит. Жалуются люди богу, что паны дерутся, а у мужиков чубы трясутся, жалуются и просят бога, чтобы дал ведро. Призовет бог к себе Илью, ругает его, а тот оправдывается: столько, мол, развелось нечисти-чертей, что надо их громом побить, не то весь свет опоганят. Призовет бог Петра и уговаривает: пускай Илья немного поохотится за чертями. А Илья тем часом так разгромыхается, что аж земля стонет: нет ни дня, ни ночи; тучи кишат на небе, как вьюны в решете; на небе все кипит, как в горшке; молния так блещет, что в глазах темно становится, а Перун то и знай смалит-полосует сосны и дубы да поджигает постройки в деревнях либо стога в поле. А Илья ездит себе по небу да командует: «Так, так, так! Го-го-го! Еще, еще… Лупи, лупи его, гада… Вот так, так… Го-го-го! Тресни его по затылку! В загривок, в загривок лупи его, гада! Трах-тах-тах! Так-так-так! Го-го-го!». Просят, молят, люди, чтобы унялся гром, а Илья не слушает. Ходит Петро да плюет беззубым ртом от злости. Натешится Илья, начистит свою коляску и поедет к солнышку в гости. Тут Петро подметет небо и давай сушить землю. Вот уже подходит время сеять рожь, а земля сухая, как горячая зола, — опять беда! Беда, что нет дождя. А Илья играет себе с солнышком, а про землю забыл. Не смотрят друг на друга Илья и Петро, сердятся, боятся даже встретиться.
Вот однажды вздумали они походить по земле, поспрошать людей, кого они больше любят: Илью или Петра. Как сошли они на землю, так в скором времени и повстречались. Идут рядом и спорят: Петро говорит, что его больше любят люди, а Илья говорит, что его. Как дознаться, чья неправда? Видят они: человек сеет гречиху.
— Вот, — говорит Петро, — давай спросим, кого мужики больше любят.
— Давай спросим, — соглашается Илья.
— Помогай бог! — кричит Петро.
— Спасибо.
— Скажи, добрый человек, кого вы больше любите: Илью или Петра?
Мужик снял с плеча севалку, поставил ее на землю, почесал затылок.
— А бог его знает, кого мы больше любим: может, Илью, а может, Павла-Петра.
— Ты не плети плетень, — говорит Петро, — а отвечай нам прямо.
— Илья и Павел-Петро — добрые святые, мы их и любим.
— А кого больше?
Видит мужик, что тут не выкрутишься.
— Пожалуй, Павла-Петра.
Илья даже задрожал от злости. Пошли они дальше, а Илья и говорит:
— Спалю за это ему ниву, ничего не уродит.
— А я намочу и пошлю урожай, — говорит Петро.
— Коли так, я сделаю вот что: кто первый попробует с этой нивы лепешку — подавится.
Ухмыльнулся Петро, и пошли они дальше.
Выдалось в тот год на редкость доброе лето: днем солнышко, тепло, а ночью теплая роса или тихенький теплый дождик. Растет все как на дрожжах; сдается посади на поле дитя, так и оно вырастет. Уродилась гречиха по пояс. Набил мужик полгумна. Вот намолотил он гречихи, намолол, и напекла хозяйка свежих лепешек полное решето. В ту пору приходят в село Илья с Петром, и заночевали они у того мужика. Забыл Илья, не узнал его.
