Если между Кристофером и Пулом начнется соперничество, подумал Джон, то он втайне будет симпатизировать первому. А может, и не совсем втайне, если Элизабет будет интересовать его мнение. Но он не станет вмешиваться открыто. Поэтому он вздохнул с облегчением, узнав, что ему не придется ни о чем говорить с Кристофером.
— Нэнси, — вырвалось у него, когда она подбежала к нему, собираясь выходить, — ты так потрясающе выглядишь!
Джон нисколько не льстил ей. Она была одета в бледно-желтых тонах, начиная от шляпки и заканчивая туфельками, такая же модная, как и все светские дамы, которых он видел на улицах.
— Благодарю. — Нэнси неуверенно посмотрела на него, и Джон улыбнулся. Они ведь друзья, не так ли? И он собирается скрепить их дружбу и забудет обо всем остальном. Если это будет возможно.
Они разговаривали всю дорогу до парка. Джон рассказывал и про Португалию и Испанию, о переходе во Францию через Пиренеи. Она поведала ему о Пенхэллоу, описала его дикую и захватывающую красоту, рассказала о своих друзьях и о том, ем она там обычно занята. К тому времени, когда он помог Нэнси выйти из экипажа и они начали неторопливо гулять в аду, она уже совершенно успокоилась и улыбалась. Она выглядела почти так, как та Нэнси, в которую он когда-то влюбился, только сейчас она стала более взрослой и привлекательной. Намного привлекательнее, чем тогда.
— Я рад, что ты снова приехала в Лондон, — сказал он. — А ты?
— Да, — ответила Нэнси. — я тоже рада. Каким бы красивым ни был родной край, всегда приятно посмотреть и другие места, познакомиться с новыми людьми. А Лондон — такое чудесное и волнующее место. Особенно сейчас.
— Потому что Лондон готовится к торжествам или потому что здесь я? — спросил Джон.
Он говорил в шутку и засмеялся, но улыбка исчезла с лица девушки.
— Я имела в виду эти торжества, — ответила она. Эта небольшая шутка испортила Джону настроение. Неожиданно он почувствовал себя расстроенным, и впервые между ними воцарилось неловкое молчание. Джон нежно взял девушку за руку.
— Я хочу видеть тебя, Нэнси, снова и снова. Вы будете на балу у Клеменсов завтра?
— Мы приняли приглашение, — ответила она.
— Хорошо. — Джон убрал свою руку. — Оставь для меня два вальса, договорились? Первый и последний. А ты пойдешь в оперу в качестве моей гостьи на следующей неделе? Там будет очень много иностранных гостей. Боюсь, что театр будет трещать по швам. Так ты пойдешь?
Нэнси колебалась.
— Я не знаю.
— Мы будем сидеть в восьмой ложе, — сказал Джон.
— А кто-нибудь из твоей семьи тоже там будет? — спросила она.
— Вместе с нами? — Туг до Джона дошло, что она скорее всего не хотела оказаться в одной ложе с Элизабет и Пулом. — Нет, конечно. Ну так как?
— Хорошо, — ответила она. — Если мы еще останемся в городе. Надеюсь, что мы не уедем.
— А как с вальсами?
— Да, — согласилась Нэнси.
— Спасибо. — Джон опять почувствовал мальчишескую радость. Он был готов кричать от счастья или подхватить ее на руки и закружите на месте. Он оглянулся и увидел, что вокруг было много народу. Джон улыбался, когда Нэнси взглянула на него и удивленно приподняла брови.
— Я думал, что рядом никого нет, — пояснил Джон. — Я хотел подхватить тебя и закружить. Может, даже попытался бы сорвать поцелуй. Радуйся, что кругом люди.
На лице Нэнси отразился нескрываемый ужас, она выдернула руку, поколебалась, а затем быстро пошла по дорожке. Джон догнал ее, но не попытался прикоснуться к ней или заговорить. Чуть поодаль от дорожки стояла скамейка.
— Давай присядем, Нэнси, — спокойно предложил он. — Мы будем на виду. Но даже если никого не будет рядом, я никогда не сделаю ничего плохого. Даю слово джентльмена и офицера кавалерии его величества.
Если они не сядут, то дорожка через минуту-другую приведет их к столпившимся неподалеку людям. Нэнси снова заколебалась, а затем, не сказав ни слова, присела на край скамьи. Джон опустился на другой край.
— Прости меня, — заговорила Нэнси. — Я знаю, что ты просто пошутил. Прости, это все из-за того, что я столько лет жила в одиночестве.
— Нет, — возразил Джон, — причина не в этом, Нэнси. — Девушка стала смотреть прямо перед собой. Они подождали, пока пройдут люди, обменявшись с ними приветствиями.
