Он замолчал, ожидая, что она скажет что-нибудь. Но Элизабет молчала, не сводя глаз с дверцы.
— Теперь о том человеке, который сказал, что это я ушел из театра с той несчастной девушкой, которую потом обнаружили жестоко избитой и мертвой, — продолжал Кристофер. — Этот человек недавно мне признался, что это Мартин заплатил ему за ложь.
Элизабет прижалась лбом к стенке экипажа и закрыла глаза.
— Развод из-за неверности супруга практически невозможен, — продолжал он. — Нужны были отягчающие обстоятельства. Грубое обращение со шлюхой, которое привело к ее смерти, не очень хорошо характеризует мужа, верно? Так же как и игра в карты с высокими ставками, которая довела партнера до самоубийства. И мы должны были расстаться навсегда, Элизабет, ведь мне было выдвинуто столько обвинений. Ты должна была быть полностью раздавлена, чтобы преданный брат смог в Кингстоне заботиться о тебе, о твоем счастье и здоровье.
Элизабет ничего не отвечала.
— Я знаю, что ты слышишь меня, — сказал Кристофер, — и я знаю, Элизабет, что ты веришь мне. Я понимаю, что заставляю тебя страдать. Прости меня. Но я должен рассказать тебе все.
— Есть что-то еще? — Она не узнала свой голос, как будто эти слова произнес кто-то другой.
— Незадолго до нашей свадьбы, когда мы были в Кингстоне, Нэнси уехала домой в Пенхэллоу и не осталась на свадьбу. Я тогда обиделся на нее.
— Да, я помню, — прошептала Элизабет.
— Она уехала домой, потому что Мартин избил ее и изнасиловал.
Элизабет издала какой-то невнятный звук. У нее не было сил, чтобы заговорить, расплакаться или открыть глаза.
— Я должен сообщить тебе только факты, — продолжал Кристофер, — но мне хочется добавить, что им, вероятно, двигала злость, отчаяние и горечь от того, что он терял тебя.
Элизабет застонала.
— Это все? — спросила она; в ее голосе звучала мольба. — Это, должно быть, все. О. пожалуйста, пусть это будет все.
— Не думаю, что Мартин хотел, чтобы ты снова вернулась в Лондон после Пенхэллоу, — сказал он. — Это наверняка твоя идея, Элизабет.
Она наконец открыла глаза.
— Он не хотел, чтобы я снова страдала. Он думал, что в Кингстоне я буду счастливее.
— Сегодня вечером ты увидела, каким образом он позаботился о том, чтобы ты не вышла замуж за Пула и покинула Лондон. В его планы входило и то, чтобы заставить тебя навсегда отвернуться и от меня, Элизабет.
Да, нехотя подумала Элизабет. Конечно, у него наверняка были такие планы. Он собирался настроить ее и против Кристофера.
— Когда я настойчиво просил Кристину провести ночь в “Палтни”, — заговорил Кристофер, — для этого были причины. Я не собирался играть роль деспотичного мужа.
— Он не хотел причинить зло Кристине. — Элизабет с мольбой смотрела на него. — Он не мог пойти на это, Кристофер. Он не мог желать зла ребенку.
— Он хотел, чтобы я похитил ее, — ответил Кристофер. — Он утверждал, что если я это сделаю и увезу ее в Пенхэллоу, то ты последуешь за мной и поймешь, что должна остаться там.
— Я бы возненавидела тебя навсегда, — прошептала она.
— Да, — согласился Кристофер. — Я знаю. Именно этого он и добивался. Я решил подыграть ему, Элизабет. Ты только не беспокойся. Кристина весь вечер была с Нэнси в “Палтни”. Она спала, когда я отправился на прием. Мартин привел ее в отель, забрал мое письмо к тебе, где говорилось о похищении, и сразу же показал его твоему отцу. Потом сам бросился вдогонку за моим экипажем вместе со слугами. Со мной был Антуан и Джон, но он держался до определенного момента в тени.
— Итак, — заговорила Элизабет; ее голос продолжал звучать как чужой, — когда я приехала бы домой, расстроенная тем, как Манли обошелся со мной в Карлтон-Хаусе, меня дома ждала бы новость, что ты похитил Кристину и сбежал бы с ней, если бы Мартин вовремя не перехватил тебя. Да, завтра утром я наверняка уже была бы в дороге, направляясь в Кингстон. И на этот раз я осталась бы там до конца своих дней.
— Да, — подтвердил Кристофер.
Экипаж остановился — вероятно, они подъехали к ее дому, но никто из них не решался открыть дверцу.
— Что ты сделал с ним? — спросила Элизабет. — Ведь вы с Джоном разоблачили его. Джон так же сильно настроен против него, как и ты, верно? Он любит Нэнси и любил ее семь лет назад. Ты убил его?
