— Все кончено, — произнесла она наконец. — Прошлое осталось позади, теперь мы будем думать только о нашем настоящем и будущем. Я чувствую такую легкость, Джон, словно огромный камень свалился с моих плеч.
— А я думал, что расстроил тебя, — сказал Джон. Нэнси улыбнулась и дотронулась до его губ.
— Я так сильно люблю тебя, — произнесла она. — Ты даже не представляешь, как я счастлива, Джон. — Джон сжал ее в своих объятиях и поцеловал.
* * *
Уинни не удалось подслушать разговор между своей хозяйкой и Кристофером. И она не смогла ни о чем спросить Нэнси. Но ей не терпелось узнать, что же случилось. Она вздохнула с облегчением, когда наконец вернулся Антуан — почти через час после Кристофера.
Она больше не могла сдерживать свое любопытство. Открыв дверь Джону, она робко постучала в дверь маленькой комнаты возле гардеробной Кристофера, где жил Антуан. Дверь сразу же отворилась. Антуан был одет, на кровати позади него лежал баул. Уинни сразу все поняла.
— Ты уезжаешь, — прошептала она.
— Да, моя малышка, — ответил Антуан. В его глазах было что-то такое, чего она не видела прежде, но они сразу же изменились, едва Антуан взглянул на нее. — Пришло время. Сегодня ночью с приливом отплывает корабль. Я узнал об этом только утром. Мне пора уезжать.
— Ты узнал это на случай, если ночью придется срочно уехать, — сказала Уинни, посмотрев ему в глаза. — Значит, тебе необходимо уехать. Ты убил его?
Антуан прижал ладонь к ее щеке.
— Ты больше не будешь его бояться, моя малышка, — сказал он. — Он больше не причинит тебе вреда.
— Ты убил его, — промолвила Уинни. — Я рада, что это сделал именно ты, а не они. Я хотела, чтобы это сделал ты. Да, тебе нужно уезжать. Тебя повесят, если схватят, мистер Бушар. Надо спешить. — Ее голос звучал спокойно и деловито. Антуан зажал в ладонях лицо Уинни.
— Помни, — сказал он, — что ты чиста и невинна, как новорожденный ягненок, Уинни. Помни об этом, мон амур.
— Да, — ответила Уинни, прижимая его руки своими. — Это ты помог мне снова почувствовать себя чистой, мистер Бушар. Ты убил его и подвергаешь себя страшной опасности из-за меня. И я знаю, что означают эти слова, которые ты постоянно повторяешь. Я спрашивала у леди Нэнси. Они означают “моя любовь”.
Антуан нежно поцеловал ее в лоб и отвернулся, снова занявшись баулом.
— Неужели это просто слова, как и все другие, что мы говорим? — спросила Уинни. — Я могу улыбнуться и пожелать тебе всего хорошего, как и говорила. Я отпущу тебя, и ты будешь по-прежнему свободным. Но если эти слова хоть что-то значат для тебя, мистер Бушар, то через пять минут я буду готова поехать с тобой.
— Уинни! — Он снова повернулся к ней. — Ты не знаешь, как трудно жить в чужой стране, не понимая даже языка. Ты не представляешь трудностей жизни в моей стране. Все будет незнакомо тебе, моя малышка, и очень скоро ты станешь тосковать по дому.
— Ты мне не чужой, — ответила девушка. — И именно ты являешься для меня тем человеком, о котором я мечтала, мистер Бушар. Это навсегда, даже если я больше никогда не увижу тебя. Я буду тосковать по тебе здесь, в Англии. Только скажи — да или нет? Но поспеши! Тебе нужно уходить.
— Да, моя любовь, — сказал Антуан. — Мне нужно бежать. Два человека видели, как я вонзил нож в его черное сердце. И еще видели экипаж — экипаж графа Тревельяна. Пойдем со мной, моя малышка, если ты хочешь связать свою жизнь с убийцей. Антуан всю жизнь будет любить и беречь тебя.
— А я всю жизнь буду заботиться о тебе, — ответила Уинни, радостно улыбаясь и торопясь к выходу.
— Пять минут, моя малышка, — предупредил Антуан. — Не больше.
— Четыре минуты, — ответила она. — Три, мистер Бушар. — Через несколько минут они быстро спускались по лестнице отеля. Антуан нес два баула. Они опережали преследователей примерно на час.
* * *
На Кристофера все смотрели неодобрительно, потому что он прибыл на прием с большим опозданием. Одетый в красивую ливрею слуга, проводивший его к тронному залу, продемонстрировал Кристоферу всю свою надменную вежливость, которой так отличалось большинство слуг регента.
Когда его наконец оставили одного возле дверей, ведущих в тронный зал, Кристофер обнаружил, что представление королеве только началось. Двери в тронный зал были открыты, и люди только начали входить в них, а вестибюль еще был полон.
