С желанием хозяев нельзя было не считаться, поэтому Димитров и Коларов отправились в гостиницу. Но не успели они перешагнуть порог старого нишского постоялого двора, как в дверях появились вооруженные полицейские.
— Ого! Да мы под домашним арестом! — с тревогой заметил Васил Коларов.
— Западня! — гневно воскликнул Димитров. — Быстро мы попались на их удочку. Еще неизвестно, как нам удастся выбраться отсюда.
Через час в гостинице «Европа» появился капитан Динич — сотрудник государственной безопасности. Он уселся за стол, вытащил блокнот и стал допрашивать гостей, почему они объявили восстание, сколько было повстанцев, какими силами располагали правительственные войска. Коларов терпеливо и спокойно отвечал на все вопросы, рисовал картины сражений, а Димитров стоял у окна и мрачно смотрел на улицу.
Вдруг в коридоре послышался шум кованых сапог и загремел чей-то пьяный голос:
— Где они? Я покажу им, как устраивать конспиративное собрание на югославской территории…
Кто-то грубо толкнул дверь. Все трое повернули головы: на пороге стоял пьяный полицейский с налитыми кровью глазами, в фуражке, сдвинутой на затылок.
— Как вы осмеливаетесь… — заревел он, но, увидев капитана Динича — своего начальника, мигом отрезвел. Вытянувшись в струнку, полицейский отдал честь, пробормотал «извините», повернулся на каблуках и исчез, за дверью.
— Прошу вас, не обращайте на него внимания! Он пьян, — сказал агент и продолжил допрос.
В тот же день в кофейне «Княжевац», находящейся напротив гостиницы «Европа», Гаврил Генов собрал командиров повстанческих отрядов. Он заказал им по чашке кофе и тихо начал:
— Товарищи! Как вы уже знаете, Георгий и Васил находятся в гостинице под арестом. Сегодня, притворившись пьяным, один полицейский ворвался к ним в номер и попытался напасть на них. Если бы в это время там не было агента госбезопасности, я не знаю, чем бы все кончилось. У меня есть сведения… не смотрите мне в глаза, делайте вид, что не слушаете меня, потому что эта собака, содержатель кофейни, прислушивается к каждому слову… У меня есть сведения, что в Ниш приехал из Болгарии палач, по фамилии Огнянов. В любую минуту он может пробраться в гостиницу. Часовые не остановят его. Если Георгий и Васил останутся этой ночью в гостинице, может случиться беда. Понимаете, в каком тяжелом положении мы оказались? Говорите, что делать?
— Нужно вывести их оттуда и помочь им укрыться! — сказал Козовский, нервно мешая кофе.
— Но как это сделать? — спросил Гаврил Генов, не глядя на руководителя Кнежанского отряда.
— Проберемся ночью в гостиницу.
— Ты забываешь, что она охраняется.
В разговор вмешался Сотир Анастасов.
— Я очень хорошо знаю эту гостиницу. В нее можно проникнуть с черного хода. На ночь он не запирается, да я жандармов там нет. Когда стемнеет, мы спрячемся во дворе желтого дома. От гостиницы его отделяет невысокий забор, через который нетрудно перелезть.
— А где мы их укроем? Нам нужна тайная квартира.
— Я позабочусь о квартире, — заявил Анастасов и вышел из кофейни.
Над Нишем опустилась ночь. Затих стук телег и конских копыт. Опустела главная улица. Лавочники позакрывали свои лавки. Одно за другим погасли окна в желтом доме рядом с гостиницей «Европа». Лишь на нижнем этаже какая-то девушка долго стояла у раскрытого окна и мечтательно любовалась луной. Под ее окошком, в тени забора, замерли в томительном ожидании пять человек. Городские часы пробили один раз. Девушка зевнула, потянулась и потушила свет. Месяц скрылся за тучу, и двор погрузился в полный мрак. Часы пробили два раза.
— Пора! — шепнул кто-то у забора. — Забирайся мне на спину и перелезай через забор!
Три тени бесшумно перемахнули через забор, пересекли двор и исчезли за дверью гостиницы. Поднимаясь по лестнице, трое незнакомцев вытащили пистолеты. Увидев их, уборщица, которая в это время гладила в коридоре простыни, выронила утюг и замерла. Тот, что шел первым, сделал ей знак, чтобы она молчала.
— Что вы от меня хотите? — спросила перепуганная женщина.
— Ничего. Мы пришли за своими товарищами — болгарами. В каком они номере?
