В записке «О составленном проживавшими в Вене греками тайном обществе Гетерия…» говорилось: «Они (т.е. основатели «Филики Этерии». — Ю.А., В.А.) путеводимы были в составлении сего общества лицами, к революционным европейским сектам принадлежащими, правила и статут коих они приняли».
В начале руководство Гетерии обратилось с просьбой возглавить их движение к графу Иоанну Каподистрии, одному из двух (наряду с Нессельроде) руководителю внешнеполитического ведомства России. Но тот отказался, после чего гетеристы обратились к князю Александру Ипсиланти, сыну бывшего валашского государя, генерал-адъютанту Александра I и генерал-майору русской службы.
Каподистрия, тот самый, о котором Сен-Симон говорил, что почти всегда можно столкнуться с этим именем «при подрывных действиях и тайных происках», пока отходит в тень. Однако известно, что впоследствии Ипсиланти напишет императору Николаю I о том, что именно по настоянию графа он взял на себя руководство Гетерией и греческим повстанческим освободительным движением. Каподистрия же, уволенный в отставку, жил с 1822 г. в Женеве, бывшей в то время европейским центром всех заговоров.
Так, после 14 декабря 1825 г. правительство Пьемонта намекало Петербургу, что нити заговора, вполне вероятно, тянутся в Женеву. При этом прозрачно давая понять, что властям не стоит особенно доверяться политической бдительности русской миссии в Берне. Берн этих лет — центр дипломатической деятельности в России, где Каподистрия и Лагарп, известный революционный деятель и бывший воспитатель Александра I, пользовались наибольшим влиянием и всеобщей известностью.
Пока же, в 1820 г., Ксантос, обращаясь к Александру Ипсиланти, сказал, «что великое разумножение членов Этерии до высшей степени возбудило дух свободы между греками, и если не найдется способного мрка для направления сего пламенного чувства, то все племя греческое, тяготимое турецким игом, подвергнется истреблению: ибо скоро и противу своей воли обнаружится сей тайный замысел».
Александр Ипсиланти был родом из фанариотов, то есть представителей греческой аристократии из числа богатых семей, проживавших в квартале Фанар и перешедших на службу к туркам.
Именно фанариоты более ста лет были господарями, или — вернее — откупщиками Молдавии и Валахии. Однако Ипсиланти был сыном бывшего господаря и греком. И он дал свое согласие.
Знакомство и достаточно частые встречи с будущими участниками 25 декабря определило тесный контакт Кишиневской управы декабристов с Гетерией, что способствовало демократизации «Филики Этерии». Так, из бывших 8 степеней посвящения были оставлены лишь пять: «…первая заключала в себе людей необразованных и могущих только служить простыми воинами (побратимы); вторая — имела также людей необразованных, но приносящих денежные пособия (рекомендованные); третья — содержала тех, кто не только собою и имуществом жертвовали, но еще обязывались собирать некоторую часть войска (иереи); четвертая — включала в себя людей, способных по образу воспитания к занятию мест высших (пастыри); и, наконец, к пятой степени принадлежали люди, избранные в предводители народа и Этерии (“Незримая власть”)».
Вошедшие в общество давали клятву: «1) отнюдь не открывать тайн общества; 2) быть верным Отечеству; 3) строго и беспрекословно повиноваться повелениям, кои даны будут именем основателей общества, если бы даже эти повеления включали в себя убийство сородича или родного брата; 4) сверх того, им поставлено было в обязанность не спрашивать о месте пребывания главной управы и 5) не открывать место предводителя».
По многим российским городам возникли комитеты Этерии: Москва, Киев, Петербург, Харьков, Кишинев, Севастополь, Измаил, Херсон, Таганрог, Вознесенск, Воронеж, Николаев, Феодосия, Нежин и др. В Европе происходило нечто подобное: туда засылались эмиссары общества, которые должны были действовать по своему усмотрению, одновременно поддерживая постоянную связь с главным комитетом.
Русский дипломат Е. Ковалевский писал: «Этерии — известно — покрыли, как сетью, всю Европу и перешли в Малую Азию». Ему вторит П. Пестель, в силу своей службы тесно общавшийся с главой Гетерии и лицами, близкими к ней: «Если существует 800 тысяч итальянских карбонариев, то еще значительнее может быть число греков, объединенных во фратриях общей политической целью».
