В принципе, всех такое положение устраивало, эльфийская империя переживала свой золотой век и, вполне возможно, жила бы так еще долго, но в естественный ход истории вмешались орки. Клыкастые, которых остроухие хозяева жизни считали чем-то вроде обезьян, за несколько веков отнюдь не мирного сосуществования изрядно поднабрались ума. Краснокожие степняки, до знакомства с эльфами пребывавшие еще в каменном веке, под влиянием высокомерных соседей вынужденно освоили обработку металлов, приручили сквигов, существенно прокачали свою тактику с вооружением и даже разработали какую-никакую идеологию, потенциально позволяющую сплотить разрозненные племена ради противостояния западной угрозе. Оставалось только дождаться появления харизматичного лидера, способного воспользоваться всеми этими наработками, и без малого одиннадцать веков[8] назад он таки появился.
У орков о том легендарном времени сохранились только народные предания, потому доподлинно неизвестно откуда взялся будущий великий вождь, оставшийся в истории под именем Даргх-Кхан, который собрал разрозненные племена Великой Степи в единую орду. Зато абсолютно точно известно, что эльфы, погрязшие во внутренних дрязгах и бесконечных дворцовых переворотах, благополучно проморгали появление новой угрозы на своих восточных границах. В результате вторжение краснокожих было подобно удару грома среди ясного неба.
Орки буквально стерли с лица земли приграничные гарнизоны и хлынули на запад, уничтожая всё на своем пути, подобно прорвавшему плотину потоку. Ни порядком обветшавшие стены городов, ни наспех собранные армии не смогли остановить бешенного натиска степняков, выступивших в священный поход к закатному морю. Сквиги, впервые массово примененные на поле боя, вносили страшное опустошение в ряды блестящей эльфийской конницы, еще не научившейся уклоняться от прямого столкновения с этими тварями. А яростное упорство и самоубийственная храбрость орочьей пехоты компенсировали отсутствие осадных машин, тяжелых доспехов и отработанной тактики штурма крепостей.
Степень развала эльфийской военной машины лучше всего характеризует история с захватом имперской столицы. Ударный отряд орочьей армии, обойдя заслоны остроухих, вышел к городу окольными путями и внезапной ночной атакой захватил "прекраснейший из городов Илааля", уже лет триста как обходящийся без крепостных стен и защитных рвов. Последующая кровавая вакханалия навсегда осталась в памяти эльфов как самая трагичная и позорная страница их истории. Судя по обрывочным данным, дошедшим до наших дней, орки не только вырезали практически все население, не успевшее разбежаться, но и осквернили все эльфийские святыни, до которых только смогли дотянуться. Одна из легенд, записанная, правда, лет так через двести после обсуждаемых событий, гласит, что Даргх-Кхан со своими соратниками насиловал эльфийских жриц прямо на алтарях храмов, а тотемные столбы даже не кропили, а поливали кровью знатных пленников.
От тотального уничтожения остроухих спас случай. Или закономерность — тут как посмотреть. Легендарный вождь орков, которого ряд уважаемых жрецов позднее на полном серьезе считал живым воплощением Илагона на земле, что кстати нашло свое отражение в культуре и искусстве империи, где изображениям этого грозного бога часто придавали вполне узнаваемые орочьи черты, заработал свою жутковатую славу не просто так. Даргх-Кхан не посылал воинов на смерть, а вел их за собой. До поры до времени это сходило ему с рук, но однажды везение все же кончилось. "Ужас с востока" получил стрелу в пах и спустя четырнадцать дней отправился в страну вечной охоты. Орочьи предания утверждают, что стрела была отравленной, но я скорее поверю в обычный сепсис.
После гибели предводителя казавшаяся несокрушимой махина орды мгновенно распалась на десятки враждующих племен, стремящихся унаследовать славу и власть Величайшего. Эльфы получили возможность перевести дух. А затем в дело вмешались люди. Что тут сыграло решающую роль: эльфийские деньги и дипломатия или извечное стремление к экспансии, теперь уже вряд ли выяснишь, но результат известен. Объединенными усилиями людские и эльфийские рати повернули волну орочьего вторжения вспять. Причем у эльфов к тому времени дела были уже настолько плохи, что они вынуждены были набирать в свою армию людей-колонистов, пребывавших у них ранее на положении бесправного быдла и не имевших права носить оружие страшнее кайла или мотыги.
