Раздался стон.
– Так и есть! Признал, что здесь имеет место сделка.
– Старики не врут. Даже если этот старик… О! Господин Генеральный секретарь! – Чарли Витрек, мой преданный помощник-гардемарин, вскочил на ноги. Джеренс Бранстэд, руководитель администрации, поднялся чуть медленнее. Повисла неловкая тишина.
– Привет, Джеренс.
Здесь, вдали от вездесущих голографокамер, я ослабил галстук и снял куртку, которую тут же подхватил Чарли.
– Господин Генеральный секретарь, вы будете идти на дальнейшие уступки «зеленым» в результате…
– Это оскорбительный вопрос. Нет и еще раз нет. Мы не будем поддерживать терроризм. Эти люди разоблачили сами себя, они пытаются повернуть время вспять.
Бранстэд одобрительно кивнул в сторону экрана:
– Хорошо сказано.
– Вы поддерживаете призыв рейхсканцлера Мундта к повсеместному пересмотру планов по борьбе с загрязнением окружающей среды?
– Нет. Вопрос будет изучаться снова и снова. Мы делаем все, что можем. Мундт защищает дрезденских производителей чипов – между тем принимаемые нами меры не приведут к закрытию этих заводов…
Мне вспомнилось, что я старался говорить примиренчески. Мундт был супранационалистом, членом моей же правительственной партии, но ему приходилось защищать интересы своей национальной промышленности от разных законодательных ограничений. Временами с ним было трудновато сладить. А Уайденер, британский премьер-министр, как раз в это время стал требовать ужесточить природоохранное законодательство. Мне, как Генеральному секретарю, просто надо было держать середину. Экологические проблемы обсуждались столетиями, и я не видел причин рубить сплеча.
– Вызывают ли у вас гораздо большую тревогу трещины в Дамбе Трех Ущелий теперь, когда…
– Выруби это чертову говорилку!
– …в результате дождей озеро наполнено водой на тридцать процентов выше нормы?
Изображение моего лица на экране погасло.
– Держались что надо, сэр, – изрек Витрек. Он пробежался пальцами по прическе, но, как и обычно, упрямые волосы продолжали торчать как попало. Устроить их как-то по-другому гардемарин не мог.
– Что бы я без тебя делал – без твоего одобрения? – нахмурился я.
Парень усмехнулся, слишком хорошо меня зная, чтобы расстроиться.
– Как только вы смогли стоять рядом с этими стервятниками?
– Зажал нос как следует.
Чарли принес мне кофе – черный и крепкий, как я любил. Гардемарин – не лакей, и с ним не следует обращаться как с лакеем. Однако Витрек непостижимым образом находил способ быть полезным, даже когда его ни о чем не просили. Скучновато будет без него, если он перейдет на другую службу.
Словно прочитав мои мысли, Чарли спросил:
– Вы не нашли мне замену?
– Мы работаем над этим.
– Воображаю, как это сложно.
Промолчи я, на этом дело бы и закончилось, но было видно, что он жаждет довести разговор до конца.
– Продолжай, Чарли.
– Я имею в виду, он должен быть находчивым, искренним, терпеливым, как того требуют его обязанности… – Казалось, он говорил именно то, что думал.
– Да, в последние два года мне этого недоставало. – Конечно, все было не так, но я наслаждался этим спектаклем. – Ничего насчет твоего нового назначения?
– Пока ничего, – скривился он. Конечно, ему ужасно хотелось отправиться на действующий корабль. Я мог бы в два счета решить этот вопрос, но в этом не было необходимости. Наверняка он рассчитывал попасть на «Галактику».
– Что у нас намечается после обеда?
Чарли посмотрел на монитор своего компьютера:
– В пять должен быть мистер Кэрр. Он останется на ночь.
– Отлично. – Несмотря на усталость, мое лицо озарилось улыбкой.
Дерек Кэрр являлся отпрыском древнего рода планеты Надежда. Когда мы встретились на «Гибернии», он летел пассажиром – заносчивым шестнадцатилетним юнцом. После гибели офицеров откликнулся на мой призыв и стал кадетом. Выполнять эту роль ему было трудновато, да еще с учетом моей собственной нерешительности и неопытности. Тем не менее при первой возможности я сделал его гардемарином. Мы вместе мотались по этой планете-колонии и по прошествии многих лет остались хорошими друзьями.
– Арлина организует небольшой прием в связи с приездом мистера Кэрра, – осторожно вставил Джеренс Бранстэд.
