Они больше не дразнили его за столом, а он перестал насмехаться над их дурными манерами. Хорошо бы отправить Грегора на прежнее место жительства, хотя после смерти матери за тем столом его никто не ждал.
У меня вошло в привычку после ужина провожать беспризорников на второй уровень, к их каютам. После этого я шел к себе и в одиночестве предавался грустным размышлениям.
Однажды за ужином кто-то из пассажиров упомянул имя Аманды, отчего мне стало особенно тяжело. В этот же вечер, когда беспризорники, дурачась, расходились по своим каютам, я заметил, что Эдди изо всех сил толкнул Деке.
– Эдди! – одернул его я.
– Что, командир? – насторожился верзила.
– Пойдем со мной.
– А что такого я сделал, командир? – заныл Эдди.
Я привел его в комнату отдыха второго уровня и опустился в кресло. Эдди продолжал стоять, озираясь по сторонам.
– Садись, – приказал я.
– Не хочу, – заупрямился он. – Мне надо идти.
– Ты такой же пассажир, как и все, и имеешь право находиться в комнате отдыха.
– Нет. Только верхние имеют право. Ссыльные – нет.
– Эдди, Аманда учила тебя читать. Я знаю.
– Нет, – отпрянул он в испуге. – Миз командир говорила, надо читать. Она хотела учить, я не хотел. Ничего не читал.
– Садись. – Я указал ему на кресло. Поколебавшись, он нехотя сел.
– Хочу идти, – жалобно пробормотал он.
– Аманда говорила, что ты очень прилежный. Хочешь научиться писать свое имя?
– Мне все равно, – пожал он плечами.
– Боишься?
Он вскочил, сжав кулаки.
– Эдди ничего не боится! Все знают! Давай биться, сам убедишься! Вставай, командир, давай!
– Нет, Эдди, драться мы не будем. Если не боишься, ответь на один вопрос. Хочешь научиться читать?
– Не иметь значения! Мне все равно. Я вздохнул и поднялся: ничего у меня не получится. Не умею я ладить с людьми.
– Ладно, Эдди, забудем об этом. Извини, что побеспокоил тебя. – Я направился к выходу.
– Она говорила, я могу учиться, если хочу! – в отчаянии закричал Эдди мне вслед. – Она учила меня. Не думай плохого! Я ничего ей не делал! Ничего плохого! Никто меня раньше не учил! Никто!
– Ну а сейчас хочешь учиться?
– Ее нет. Только она могла сидеть с глупым Эдди, только она могла учить.
– Другие тоже могут учить.
– Кто будет терпеть, когда Эдди читает пальцем? – с горечью спрашивал Эдди. – Разве будут терпеть эти умные верхние?
– Я буду тебя учить.
Он обалдело посмотрел на меня, грустно усмехнулся и произнес уже спокойнее:
– Не надо. Командир и так без конца возится с глупыми ссыльными.
– Эдди, я научу тебя читать. У меня много свободного времени, и я не знаю, чем мне заняться. Понимаешь?
– Я не умею быстро учиться. Эх! – Он хватил кулаком по стене. – Она не говорила тебе? Со мной нужно терпение. У меня плохой ум. Надо сидеть, не злиться, не смеяться надо мной.
– Эдди, я не Аманда, не обещаю быть терпеливым. Но постараюсь. Ты выучишься читать. Клянусь перед Господом Богом.
Потрясенный Эдди молчал. Какое-то время мы еще постояли друг против друга в пустынном коридоре. Наконец Эдди осторожно потрогал меня пальцем – не призрак ли я, – быстро повернулся и рванул прочь.
Наш корабль летел со сверхсветовой скоростью сквозь галактику. Скуку на вахте скрашивали лишь шахматные партии с компьютером. Я раз за разом их проигрывал, но не унывал, и однажды мое упорство было вознаграждено – снова удалось свести партию к ничьей. Дэнни не стал язвить, повел себя как благородный боец. Урок, который я ему недавно преподал, не прошел даром.
После дежурства я сидел за письменным столом в своей каюте и с трудом сдерживал нетерпение, пока Эдди Босс читал по складам простейшие слова. Я хвалил его, ободрял как мог. Он тоже так старался, шевеля своими закостеневшими извилинами, что потом едва не валился с ног от усталости. Добравшись до каюты, Эдди мешком падал на койку, а его приятели старались не шуметь, чтобы дать бедолаге отдохнуть после изнурительных посиделок с чокнутым командиром.
Через две недели Крис Дакко вышел из заточения и заплетающимся языком принес мне свои извинения. Как выяснилось, сделал он это под давлением папаши, который пригрозил держать сына в каюте, пока тот не попросит прощения. Поначалу я недоумевал: почему Крис не покидал каюту? Неужели так боялся отца? Секрет оказался прост – Уолтер Дакко попросил эконома врезать новый замок, а ключ хранил у себя.
