– Это же такая отсталая, малокультурная планета! И она будет иметь в Генеральной Ассамблее ООН равные права с высокоразвитыми европейскими странами! – возмутилась миссис Аттани.
К дискуссии подключились и другие пассажиры. О Надежде все скоро забыли. Спорщиков интересовало, что следует понимать под культурной и развитой страной.
– Возьмем, к примеру, Болгарию, – чинно разглагольствовал доктор Франкон. – Полагаю, никто не станет отрицать, что эта страна далека от… – Он не договорил и вдруг крикнул: – О Боже!
Взгляд доктора Франкона был устремлен на дальний стол, где снова началась потасовка. Беспризорники швырялись ломтиками хлеба, салатом и прочей снедью. Один из этих дикарей схватил стул и принялся крушить все, что стояло на столе.
– Вакс! – крикнул я. – Быстро! – И указал на разбушевавшихся переселенцев.
Вакс сорвался с места. Стюарды тоже со всех сторон бросились к беспризорникам. Одного Вакс схватил за шиворот и выбросил в коридор, затем еще двоих. Мелисса Чонг, вся красная, безуспешно пыталась утихомирить своих подопечных. Наконец всех беспризорников выдворили из столовой, и порядок был восстановлен. Кипя от ярости, я подозвал стюарда.
– Передайте всем офицерам, что после ужина им надлежит прибыть на капитанский мостик.
– Почему приличные люди должны терпеть выходки этих негодников? – громко возмущалась миссис Аттани.
– Пускай они обедают на час раньше, – вторил ей Сингх.
Я сделал несколько вдохов и выдохов, опасаясь сходу наговорить им резкостей, и, немного успокоившись, пообещал:
– Постараюсь, чтобы беспризорники вас больше не беспокоили.
Легко сказать – «не беспокоили». А как этого добиться?
После ужина я в ожидании офицеров нервно шагал по мостику. Первым явился Вакс, потом Алекс, за ним – гардемарины Филип, Дерек и Рейф. Неуверенно вошел доктор Брос – он впервые попал в центр управления. Пилот Ван Пэр с порога заулыбался и весело произнес:
– Цирк! Этих ссыльных надо было поместить в зоопарк!
Я велел ему замолчать.
Последним пришел главный инженер Гендрикс.
Оставаясь в кресле, я обратился к офицерам:
– С меня довольно. Необходимо как-то с этим покончить. Кто хочет высказаться? Первым слово взял Вакс:
– Пусть питаются в матросской столовой, сэр. Я с ходу отверг это предложение:
– Нет. В этом случае они будут мешать экипажу. Следующий.
– Хорошо бы их изолировать, сэр. Пусть питаются в своей зоне на втором уровне, – сказал Алекс.
– Как в тюрьме? – не без ехидства спросил я. – Только этого не хватало.
– А почему бы и нет? – выпалил пилот Ван Пэр. – Ведь они постоянно нарушают дисциплину. Устроим для них кутузку.
– Вы забыли добавить слово «сэр»! – Я поднялся с кресла.
– Извините, сэр! Я не нарочно, сэр!
– Ладно, больше не перебивайте меня. Про кутузку забудьте. Пассажиры не заключенные. Это военный корабль.
Наступило молчание.
Вообще-то военный корабль может стать тюрьмой, пример тому – «Индонезия». Но это позор для Военно-Космических Сил. Разрази меня гром, если я позволю устроить на своем корабле тюремную зону.
– Может, напичкать этих чокнутых транквилизаторами? – подал голос главный инженер.
Все взоры обратились к доктору Бросу. Он отрицательно помотал головой.
– Несколько дней еще можно, но не шестнадцать же месяцев! Это пагубно скажется на их здоровье! Больше никаких предложений не поступало.
– Ладно. – Я снова зашагал по мостику. Где же выход? – Беспризорники – пассажиры, а не заключенные, и обращаться с ними следует соответствующим образом, – заговорил я наконец, – не нарушая правил. Никаких тюремных зон! Никаких транквилизаторов, никакой изоляции от остальных пассажиров! Другое дело, что мы не обязаны терпеть все их безобразные выходки. – Я сделал паузу и продолжил: – Так что придется каждому офицеру на время ужина взять шефство над пятью беспризорниками и сидеть с ними за одним столом. Отныне вся ответственность за их поведение ложится на вас.
На лице Дерека появилось выражение брезгливости. Он хорошо знал, что собой представляют жители Нижнего Нью-Йорка, хотя сам был уроженцем Верхнего.
– Более того, вам предстоит следить за ними не только в столовой. Необходимо отучить их от отвратительных привычек, сделать цивилизованными людьми. Только Ван Пэр освобождается от этой обязанности. – Пилот облегченно вздохнул, но радость его была недолгой. Глядя на него в упор, я сказал:
