Другие возвышения на Русской равнине немногим меньше, немногим больше. Редко-редко, как в Жигулях, кручи над плесами рек превышают двести метров относительной высоты — ступень, на которой наука переводит холмы в разряд гор…
И льется, льется без конца и края та равнинная волнистость, к которой мы привыкли и которая так мила русскому глазу.
К востоку от Русской плиты до теперешнего Енисея пролегала урало-сибирская геосинклиналь. Обычно геосинклинали превращаются в горные страны с хребтами и межгорными впадинами, но с этой случилось иначе. В отличие от других она на большом протяжении стала тоже похожа на плиту вроде Русской. Это молодое подобие древней плиты покрыто Западно-Сибирской низменностью.
Здесь когда-то вздымались горы, может быть высокие, но после они сгладились и прогнулись, ушли под волны более поздних морей. И моря, отстаиваясь миллионами лет, постелили на них свой покров из глин, песка и песчаника с зубами акул, раковинами моллюсков и другими следами угасшей жизни. А схлынули воды — и вышло наружу гладкое дно. Бывшая геосинклиналь спрятала свои каменные складки под плоской равниной.
Ни высоких холмов, ни глубоких долин. Лужицам озер некуда уйти. Крупные реки текут не спеша, а на маленьких иной раз и вовсе не сразу поймешь — текут ли? Они «исходят травой», как говорят сибиряки.
Поезд, пересекая Западно-Сибирскую низменность из конца в конец, движется день, ночь и еще день, но за все это долгое время уклоны его пути остаются почти незаметными глазу. На перегоне Омск — Новосибирск нужно проехать четверть километра, чтобы подняться всего лишь на один сантиметр.
А на юге Западно-Сибирская низменность сухим широким Тургайским проливом по линии Курган — Кустанай — Тургай соединяется с другой низменностью — Туранской. Там, тоже на бывшем морском дне, покрытом речными наносами, лежат равнины Средней Азии.
Есть в нашей стране и другие, более мелкие куски плоских пространств.
Вот и выходит, что страна «разметнулась ровнем-гладнем».
Но страна так велика, что в ней, кроме равнин, есть и высочайшие хребты, есть горные области, настолько грандиозные, что одна из них называется даже «Крышей мира».
Миллиарды лет жизни земного шара и его коры, разная судьба отдельных ее мест, эпохи их сравнительного покоя и времена сильных движений отразились на рельефе, придали ему несхожие черты. И естественно, что в стране, занимающей шестую часть суши, представлено почти все многообразие форм земной поверхности.
По левую сторону Енисея на обширной площади местность гладка, почти как стол, а по правую, тут же, лежат возвышенные и пересеченные пространства.
В Западном Казахстане впадиной Карагие (Батыр) земля уходит от уровня океана на 132 метра вниз, а недалеко, в Таджикистане, пиком Сталина она поднимается на семь с половиной километров вверх.
Бакинцы живут ниже уровня океана, а селения памирских киргизов вознесены от уровня океана на 4 тысячи метров.
На Восточном Памире долины — широкие и плоские, как дую корыта, а совсем рядом, на Западном Памире, они врезаны в землю узкими и глубокими щелями…
Что за горы скрылись там, где сейчас по ровной Западно-Сибирской низменности спокойно текут Обь с Иртышом? Не остался ли след от них? Да, есть след: Казахская складчатая страна и Урал.
Горная область, выросшая из геосинклинали, погребена под сухим дном моря, но ее края уцелели.
Длинным и узким пучком хребтов Урал прирос к Русской плите, стал ее восточным бортом. Он начинается у северных морей, тянется к югу более чем на две тысячи километров, как порог между Великой Русской равниной и Западно-Сибирской низменностью, и затухает в Мугоджарах. Урал возник давно, около трехсот миллионов лет тому назад, и хоть уцелел, но стерт, как бывает стерт порог в старом доме.
Уже позже, сравнительно недавно, Уральские горы были приподняты новым напором земных сил — на севере вершиной Народная они достигли высоты 1 894 метра над уровнем океана, а на юге вершиной Яман-Тау — 1 638 метров. Но подъем этот меньше затронул середину Урала — те места, где сейчас больше всего выросло городов и заводов.
