Помешал ему не начальник телефонным звонком, призывающим на службу, и не дети, редко видящие папу дома и поэтому еле удерживающие себя, чтобы не мешать ему в эти драгоценные минуты отдыха, и не жена, хотя ее мешание, выражающееся в приготовлении очередного кулинарного шедевра, быть может, с удовольствием и отвлекло бы его от часто перечитываемой книги. Его оторвал приятель.
- Привет, родной, - стараясь придать своему лицу выражение возможно большой приязни, открыв дверь и отступая в глубь квартиры, сказал следователь и добавил никчемное:
- Как жизнь?
- Спасибо, неплохо, - заявил гость, не в шутку раздеваясь и снимая обувь, что свидетельствовало о его серьезных намерениях провести вечер вместе с семьей полковника, - вот зашел к вам...- тут ему, видимо, показалось что-то особенное в лице супруги Нестерова, хозяйки дома, вышедшей в прихожую, и он счел своим долгом добавить: "Но я могу и в другой раз", однако, смалодушничал, надел тапочки.
За столом добрейшая Анна Михайловна, приготовившая любимые блюда столь редкого гостя в доме - мужа, не обошла вниманием и пришельца, а читателю следовало бы знать, что именно он является Нашим Героем (НГ), объяснил свое появление не дежурной фразой о смертной скуке вдали от старых друзей и не тем, что жизнь закрутила, и не возрастом, который уже почти подкрался, и он поэтому плохо переносит одиночество, а самым простым:
- У меня к тебе дело.
И Николай Константинович вынужден был, печально поглядев на жену и детей, сына Вовку и восьмиклассницу Верочку, на зеленевший экран телевизора и недочитанную книгу, автоматически повинуясь своей природе человека отдающего, уединиться с гостем в кабинете.
- Слушай, старик дружески сказал ему Нестеров, - неужели не мог позвонить, что за фокусы, я сегодня только приехал.
- Ну, извини, - ответил ему лениво журналист, - виноват, но я пришел к тебе сегодня потому, что потом тебя уже не достанешь. Ты ведь вел дело по ограблению банка.
Дальше, - с неудовольствием сказал Нестеров, давая понять, что не выносит, когда лезут в его работу, пусть даже и близкие друзья, даже коллеги из отдела... того самого, который несколько лет спустя, после разгрома Политического управления стал именоваться Отделом общественных связей МВД и на базе которого была открыта газета "Всероссийские юридические вести", в которой, кроме НГ, еще обретался уже знакомый читателю Моисеев.
- Старик, я первый на очереди, добро? Мы ведь тебя всегда поддерживали.
- А что же ты хочешь?
- Конечно же, написать обо всем этом, тебя ведь прославлю, забыл, что я не раз уже тебе доказал, что имею право быть возле великого Нестерова скромным доктором Ватсоном.
- И что же я должен сделать?
- Рассказать, и как всегда, чуть-чуть, остальное я придумаю.
- Ты сперва сам мне скажи две вещи.
- Как матушка и не женился ли я?
- Конечно Друзья давно понимали друг друга с полуслова.
- Не женился, А матушка ... с ней все хорошо. Для этого живу. Сейчас она в Париже, Еле достал билеты, но ведь достал. Пусть погуляет.
Нестеров хорошо знал матушку НГ, и если можно было представить себе абсолютные отношения матери и сына, то моделью мог служить такой вот контакт. Да, Нестеров и сам восторгался этой удивительно обаятельной и даже юной дамой, и не уставал ставить ее в пример всем, кому только возможно. Эти самым он заслужил полное расположение НГ.
-Ну так давай про дело, - сказал Наш Герой.
Нестеров посмотрел на приятеля с улыбкой. Тот тоже улыбался, и была в улыбке журналиста такая наивность, что Нестеров не удержался и, рассмеявшись, сначала сказал полфразы, потом поговорил о деле пять минут, потом еще полчаса, но рассказал, конечно, не все.
- Когда выезжаешь из Москвы в Ригу, - начал Нестеров, - через некоторое время за вагонными окнами показывается станция Ново- Иерусалимская и виден темный массивный монастырь, вот как раз настоятелем этого монастыря и был дед преступника отец Аркадий.
С этими словами Нестеров подошел к двери кабинета, оглянулся для чего-то на приятеля, решительно отворил ее и увидел, как малыш Вовка, стремительно бежавший в это время по коридору, не разбирая дороги, ткнулся в самые ноги своей обещающей быть красавицей сестре Верочке, тоже вышедшей в коридор.
