Я усмехнулся. Неожиданный ход. Я думал торги начнутся чуть позже. Но он решил не ходить вокруг да около.
— Если твои десять, а мои девяносто то по рукам.
— Наоборот, мой друг. — Он тоже усмехнулся.
— Не пойдет уважаемый. Я вам принес уникальную в своем роде вещь! Уникальный рецепт способный приносить миллионы, а вы хотите меня ограбить, будто и не благородный эльф, а грабитель с большого тракта! Нет уважаемый Шестьдесят на сорок, Шестьдесят мне.
— ты стихийник, не путай! Ты пришел ко мне потому, что тебе нужна моя помощь! Мой опыт, мои связи! Ведь обладание неким потенциалом и возможность его реализовать. Две совершенно разные вещи! Нет, моя помощь стоит не меньше восьмидесяти пяти процентов!
— Рамиэль! — я выпучил глаза. — Ты меня по живому режешь! Ты, что! Я могу найти другого партнера в королевстве! Представь свои пятьдесят процентов от будущих миллионов!
В итоге через полчаса мы остановились на семидесяти процентах ему, а тридцать мне. На этой цифре эльф уперся как бульдозер и не отступал ни на йоту. Похоже, разработчики решили обломать меня с тридцати двумя миллионами в месяц… Жаль, конечно, но и пять с лишним лямов тоже неплохо. Как говорится — лучше синица в руке, чем журавль в небе. Поэтому я не без душевных терзаний и горючих слез хомяка согласился. Если отбросить в сторону рыдающего жадину, то можно сказать, что это нормально. Ведь ему действительно придется заниматься основными делами. По сути, с меня нужен только рецепт и все. Ну и возможно принятие каких-то решений. Хочешь сто процентов — делай сам. Не хочешь, плати.
— Хорошо. Я подготовлю договор к завтрашнему утру. Подписываем и обсуждаем подробности.
— Хорошо. Утром зайду.
Мы пожали друг другу руки и я вполне довольный покинул пещеры. Надо было это дело отметить. Гнус весь процесс торговли молчал. Что опять же не удивительно. Он ведь тоже программа. И не будет играть на моей стороне в вопросе бабок.
На полпути к Лесной усладе меня перехватил наставник Ниэльм. К моему удивлению он был в полном боевом облачении. Мощные, искусно вырезанные из дерева доспехи, за спиной лук, а на поясе пара клинков.
— Финист, пойдем. Нам нужно проверить кое, что в лесу. — И больше не обращая на меня внимания зашагал к выходу из селения.
Я глянул на пикси. Тот пожал плечами. Я тоже пожал плечами и последовал за ним. Стражники тоже были удивлены. Но безмолвно пропустили нас. В течении следующего часа мы шли через лес быстрым шагом и молчали. Меня это немало обескуражило. Ведь задания я никакого не получил. Как-то это странно… Уж не маньяк ли он?
Спустя еще полчаса, мы спустились в какой-то заросший овраг. Ниэльм огляделся, использовал какое-то умение и заговорил.
— Финист у меня к тебе есть личная просьба. — В его глазах горела решимость. — Для меня это очень важно. Вернись в лабораторию где ты нашел записи исследований темных эльфов… — он тяжело вздохнул. — В той комнате есть потайная дверь, как раз за тем барельефом… За ней магическая тюрьма… Прошу, проверь жив ли ее узник. Дверь открывается с помощью факелов. На барельефе есть подсказка. Нужно дергать факелы в том порядке в котором расположены по яркости звезды в созвездии. Как увидишь сам все поймешь.
Я прервал его, одним словом.
— Жива. — Медленно произнес я, глядя ему в глаза.
Он отшатнулся от меня будто от удара.
— Что, интересно стало жива ли еще ваша узница? Не здохла ли еще пока вы за ней не наблюдали?! — меня понесло. — А вот сын ее умер! Умер от голода у матери на руках! Ты это хотел узнать?! — тут мне в лицо вмазался закованный в перчатку кулак Ниэльма.
От могучего удара меня швырнуло назад. Мое тело проломилось сквозь кусты, сломало в полете несколько молодых деревьев и окончило свой полет в мягкой земле склона оврага. Взгляд заволокло алым, а полоса здоровья тревожно мигала где-то в районе нуля. Ощущение было такое, будто мое лицо вломилось внутрь черепной коробки, причем в виде кучки острых обломков. С трудом нашарил на поясе Зелье большого восстановления полученное мною за один из квестов и выпил его. Зрение сразу же восстановилось. А лицо уже не так болело. С трудом поднявшись, посмотрел на Лесного стража стоявшего на другом конце проделанной моим телом просеки. Его лицо перекосилось от ярости, глаза полыхали ненавистью, а руки сжались на рукоятях мечей. Я выпил еще одно зелье. Драться с ним было бесполезно,… По крайней мере, не на моем уровне. Но я никогда не бегал от драки и сейчас не побегу. Впрочем, и наражон не полезу. Но мне еще есть, что сказать. Это все всколыхнуло воспоминания о рассказе несчастной девушки.
