Начало самодержавия в России - страница 72
«Отправляйся дальше и грабь Александрову слободу, — рекомендует автор, — заняв ее отрядом в 2000 человек… За пей грабь Троицкий монастырь». Затем, по его мнению, надо окружить Москву. «И Москва может быть взята без единого выстрела». Что касается великого князя, т. е. царя Ивана, то его «вместе с сыновьями, связанных как пленников, необходимо увезти в христианскую землю…».
Автор плана этой грандиозной политической авантюры, рисуя картину легкого успеха, все больше и больше распаляется: «Затем, через окрестные страны можно будет пройти до Америки и проникнуть внутрь нее. С помощью персидского шаха можно будет совсем легко справиться с турецким султаном». Как видим, налицо план завоевания чуть ли пе всего известного тогда мира, которое следует начать с покорения и разграбления России.
Безудержное хвастовство и явный авантюризм Штадена видны и в других его сочинениях. Но масштабы и сам характер штаденовского хвастовства в них совершенно иные. Штаден пишет там о себе. Он хвастает личными «подвигами»: грабежами, изнасилованиями, аферами и, наконец, своим беспримерным личным героизмом на поле боя. Всегда и всюду он ищет только наживы. Глобальные политические планы ему совершенно чужды.
В отличие от автора «Проекта» Штаден в «Описании страны и правления московитов», которое безусловно принадлежит лично ему — человеку, действительно много лет прожившему в Московской Руси, — весьма далек от мысли, что Московское государство так легко и просто завоевать. Здесь им написаны от внутреннего убеждения идущие слова: «Хотя всемогущий бог и наказал Русскую землю так тяжко и жестоко, что никто и описать не сумеет, все же нынешний великий князь достиг того, что по всей Русской земле, по всей его державе — одна вера, один вес, одна мера! Только он один правит! Все, что ни прикажет он, — все исполняется и все, что запретит, — действительно остается под запретом. Никто ему не перечит: ни духовные, ни миряне. И как долго продержится это правление — ведомо богу вседержителю».
Создается впечатление, что проект завоевания и оккупации Московского государства написан Штаденом не самостоятельно, а при активном соавторстве Георга Ганса, внушившего ему свои геополитические идеи. При написании «Проекта» было использовано иногда в дословной цитации «Описание страны и правления московитов». Из этой цитации как раз и видно, что сначала было создано «Описание страны и правления московитов», на основе которого Штаден и Ганс составили «Проект завоевания Руси».
Цель произведений, написанных в Люцельштейне, состояла в том, чтобы убедить европейских государей вступить в антимосковскую коалицию. Какие-либо субъективные моменты вроде описания личных подвигов и похождений Штадена были из них полностью исключены. Об этом свидетельствует и сама форма сочинений. Хотя «Проект» и написан от первого лица, местоимение «я» встречается в нем всего два или три раза в деловом контексте — «я полагаю» и т. п. В обширном «Описании страны и правления московитов» (48 страниц печатного текста) «я» не присутствует ни разу. Оба произведения отличаются от двух других — «Автобиографии» и «Прошения» — по весьма важному признаку: ни в «Описании», ни в «Проекте» нет ни единого слова о службе Штадена в опричнине, несмотря на то что упоминание опричнины в «Проекте» есть, а в «Описании» ей уделено очень много места. Грабежи и зверства опричников в «Описании» даются Штаденом с позиции стороннего наблюдателя, не имеющего ко всем этим эксцессам никакого отношения. Россказни о своей близости к Ивану Грозному, о том, как царь произвел его в «рыцарское достоинство», и соответственно о службе при царской особе, а значит и в опричнине, возникли у Штадена, вернее, понадобились ему только на втором этапе его «литературного» творчества, когда он оказался при дворе императора Рудольфа II. Понятны и мотивы, побудившие Штадена заговорить на эти темы, — желание «по-рыцарски… служить» его «римско-кесарскому величеству», т. е. получить при дворе императора высокую должность и титул. Пребывание в числе «князей и бояр» на службе у иностранного государя вело в те времена к возведению в соответствующее достоинство если не механически, то наиболее прямым и простым путем. Ради этого предприимчивый авантюрист, обретавшийся на Руси в качестве торгаша и шинкаря, получивший как иноземец на русской службе небольшое поместье, и возвел себя в ранг русских «князей» — «опричников».
