Молодые командиры тех красных частей, что пришли в Усть-Каменогорск, не могли не удивиться, увидев, в каком относительно неплохом состоянии находятся, и город, и население. После сотен и тысяч верст, пройденных ими по голодной, разоренной стране, здесь они обнаружили почти позабытый мирный, схожий с довоенным мещанский уют. То, что при первом непродолжительном пришествии советской власти здесь не проводилось никаких особенных «силовых» акций, создало у местных богатеев, особо не замаравших себя сотрудничеством с белыми, некую иллюзию, что они вновь при большевиках не будут подвергаться преследованиям. Потому многие из них не бежали. И в самом деле, за что красные могли преследовать, например, средней руки купцов, не занимавшихся военными поставками, или тех же горных инженеров, или гражданских чиновников, занимавшихся «земляными» и «лесными» делами? Они остались в своих домах со своими семьями. Ну, а их дочери, местные барышни, не знавшие ни голода, ни прочих бедствий гражданской войны, как правило, и выглядели отменно, ну и, конечно, им в первую очередь нужны были женихи. Те, кто до того вышли замуж за белых офицеров, конечно, в основном ушли «в отступ», ну, а те кто остались… те стали искать женихов среди молодых красных командиров и, конечно, в первую очередь в цене были воспитанные с образованием, желательно бывшие офицеры. В Народном доме вновь стали устраиваться что-то типа балов, правда, именовались эти мероприятия уже народными гуляньями. На гуляньях, конечно, простолюдинки не могли конкурировать с одетыми в дорогие платья, обладающих женственными манерами, нежными руками и лицами, и в то же время видными статными барышнями. На таком гулянье и влюбился бывший прапорщик, а ныне красный командир Вальковский в дочь местного богатея, купца и домовладельца Костюрина.
Бывшего народовольца Костюрина, сослали в Усть-Каменогорск еще в восьмидесятых годах, но здесь произошло его полное перерождение, он разбогател, стал купцом и меценатом… Павел Петрович имел в свое время контакты и с Костюриным, и сейчас через него имел возможность воздействовать на остававшихся в городе «бывших», ну и конечно на зятя Костюрина. Таким образом, имея в Усть-Бухтарме и Гусиной пристани такие связанные с ним фигуры, как бывший станичный атаман и командиры двух гарнизонов, Павел Петрович, мог серьезно влиять на тамошние события. Более всего он хотел удержать усть-бухтарминских казаков от выступления против советской власти. Потому, перед отъездом Вальковского в станицу он встретился с ним и ненавязчиво посоветовал, как тому себя вести в Усть-Бухтарме, намекнул что в случае усложнения обстановки не мешало бы обратиться к бывшему станичному атаману, который может помочь…
Сводный отряд, включавший мобилизованных коммунистов из окрестных деревень, гарнизона Гусиной пристани, подкрепление прибывшее из усть-бухтарминской крепости… Этот отряд под командованием Тимофеева выступил из Гусиной пристани в направлении поселка Ворньего. Никита рвался в бой. Ему казалось, что если он разобьет колонну восставших, то это даст ему ту самую славу, которой он, командуя красными партизанами, так толком и не добился. И тогда его уже наверняка выдвинут на пост более значимый, чем командование ничтожным гарнизоном. Почему-то он не сомневался в успехе, хотя его сводный отряд насчитывал менее сотни человек, и состоял наполовину из мобилизованных членов комячеек, которые всю гражданскую войну просидели по заимкам, прячась от колчаковской мобилизации, а гарнизон Гусиной пристани, это его же бывшие партизаны, «горные орлы», которые имели опыт боев, типа «нападение из засад». Таким образом к встречному бою оказались готовы только красноармейцы из присланного Вальковским из Усть-Бухтармы взвода, который должен был укрепить силы Тимофеева. Не учитывал Никита, что казаков втрое больше, и что почти все они с четырнадцатого года воевали, либо на Германском фронте, либо в колчаковских войсках, а немало и там и там. Ну и главное, вел их не случайно вынесенный митинговой волной человек, а выслужившийся у Анненкова за умение руководить боевыми подразделениями в сотники из вахмистров Степан Решетников.
