Начало Пути - страница 108

В окружении полицейских я вошел в комнату, в которой техники уже готовили для меня капсулу. Вот и наступил конец моей внезапной одиссее на свободе. Полицейские разместились на стульях возле входа, я же направился к капсуле.

– А, ты уже здесь, – рассеянно спросил Петр, когда я встал рядом и негромко кашлянул, – раздевай капсулу и влезай в одежду.

Похоже, у парня действительно что-то случилось. Как его в таком состоянии на работу отправили? Если я не ошибаюсь, каждое утро весь технический персонал проходит экспресс-обследование, по результатам которого выдается разрешение на работу. Зомбиков, которые всю ночь играли, а утром приходят на работу отсыпаться, в корпорации не держат. К тому же в таком состоянии он мне сейчас так капсулу настроит, что окажусь в теле какого-нибудь гоблина. Я вопросительно посмотрел на его напарника.

– Не обращай внимания, – понял он этот немой вопрос. – Просто у нашего Петруччо горе. Его девушка бросила около часа назад. Как раз перед тем, как мы сюда поехали. Да, Петруччо? Бросить тебе ключ? И брось мне, пожалуйста, вон ту штуку.

Понятно. Если у одного горе, то второй над этим зубоскалит. Напарничек, блин.

– Петр, а у тебя все нормально? Как-то выглядишь ты не очень. Еще настроишь гадость всякую, так я восемь лет мучиться буду.

– Да. Нет. Все хорошо. Да. Все нормально, – как-то растерянно ответил он, после чего негромко выругался, сбросил настройки и приступил к ним заново.

– Петр! Да на тебе же лица нет, ты мне это брось – с настройками баловаться!

– Брось… Брось! Бросить!!! Да достали уже все! – вскричал Петр. – Не бросаю я людей, это меня они бросают! Я три месяца встречался с девушкой, думал – нравлюсь ей; думал, ее интересует моя работа, раз она о ней меня периодически расспрашивала. Когда рассказал, что буду засовывать в капсулу самого «Убийцу коллектора», она и вовсе попросила меня сделать тебе подарок – чтобы ты сам выбрал себе имя. И что? Сегодня, когда меня сюда сорвали, я посмотрел данные по заключенному, позвонил ей, хотел обрадовать, что заключенный, которому она подарила имя, выходит в игровой мир. Думал, порадую ее… Когда она новость про тебя узнала, то сказала, что между нами все кончено. За что? Что я сделал не так? Вот ты мне можешь объяснить?

Я удивленно посмотрел на техника, удобнее устраиваясь в капсуле. Выходит, возможность выбора имени – это не личное желание техника, а воля какой-то взбалмошной девушки? Взбалмошной?

– А как ее звали-то? – решил я поддержать разговор.

Но Петр молча развернулся и отошел от капсулы. Н-да, досталось парню хорошо. По себе знаю: когда бросают – даже жить не хочется. А тут еще такой напарник.

– Марина, – ответил за него напарник. – Лично у меня такое чувство, что она его бросила из-за тебя. Конечно, не мое дело, но я Петруччо уже час пытаюсь в нормальное состояние вернуть. Он даже под машину думал броситься, когда разговор с ней закончил. Щас вернемся, к психологу его отведу: все-таки напарник, уже несколько лет вместе работаем. Но действительно очень большое подозрение, что без тебя тут не обошлось. И имя она попросила дать тебе возможность самому выбрать, и ушла от Пети сразу, как про тебя узнала. Ничего не хочешь сказать?

Чтоб тебя. Неужели это та самая?

– А у тебя, случайно, нет с собой ее снимка? Знаю я одну Марину, очень по поведению на эту похожа. Тоже меня кинула, как раз перед заключением.

Техник повернул экран коммуникатора, с которого на меня смотрел Петр в обнимку с довольно привлекательной девушкой. Той самой, из-за спора с которой я попал в Барлиону на восемь лет.

– Нет, не та, – нейтрально ответил я, стараясь ничем не выдать охватившее меня волнение. – Хорошенькая. Может, скажешь Петру, чтобы он за нее боролся? Вдруг у нее случилось что: настроения не было, встала не с той ноги. Кто их, женщин, знает.

– Да я так и думаю делать. На обратном пути начну опять ему мозги промывать, чтобы в себя вернуть. Уже хорошо, что он кричать начал, обиделся – значит, постепенно в норму возвращается! Ладно, удачи тебе, парень, – сказал напарник Петра, закрепил последний шланг и закрыл крышку. Вспышка света – и я вернулся в Барлиону.