В середине вечера, когда многие пары пошли танцевать, я увидела Алину в роскошном платье сочного вишневого цвета.
— Алина! — Я сорвалась со стула и бросилась к подруге на шею. — Алинка, вот уж не думала, что мы здесь с тобой встретимся. Как же я рада!
— Молодец, Олюнька! Хорошо сработано. Значит, ты у меня уже при деле. Ты хоть знаешь, с кем ты сейчас рядом?
— Я слышала, что это очень влиятельный человек.
— Это один из самых богатых людей России. У него вся семья в аварии погибла. Его самого по частям собирали. Ну, тебе подфартило!
— Да в чем же? Я же работаю. Один неверный поступок, и мне дадут пинка под зад.
— А просчитывай всё наперед.
— Я стараюсь.
— Слушай, а ты похорошела! Опять новый цвет волос. Платье… Классный макияж…
— У меня теперь есть собственный стилист и гардеробная. — Я перевела взгляд на скучающего Георгия и торопливо добавила: — Птичка моя, не могу долго разговаривать. Я тебе деньги скоро отдам.
— Какие деньги?
— Те, которые ты мне одолжила.
— Да брось ты!
— И еще: у меня новый номер телефона.
Алина тут же достала свой мобильный и вбила мой новый номер.
— Только предупреждаю, ни одного лишнего слова, — предупредила я. — Мой телефон прослушивается.
— Понятно.
Я собралась уходить, но Алина удержала меня за руку:
— Одну минуточку. Выручай, подруга. Пришел и твой черед мне помочь. Понимаешь, мой Давид уже давно мечтает познакомиться с Георгием Петровичем, но никак не может к нему подступиться. Для него это очень важное знакомство, пойми. Ты окажешь Давиду большую услугу, если представишь его Георгию.
— Алинка, да ты в своем уме? — Мне показалось, что еще немного, и я просто задохнусь от возмущения. — Ты как себе это представляешь? Мне это запрещено.
— Оля, как только Давид тебя с ним увидел, так он на меня сразу наехал. Оля, я тебя никогда ни о чем не просила. Сделай это для меня, пожалуйста. Пойми, для Давида это очень важно. Прямо вопрос жизни и смерти! Я тебя умоляю, не порть мои отношения с Давидом.
— Алина, я сама живу в доме Георгия на птичьих правах. Ты же прекрасно понимаешь, что для него я никто и зовут меня никак. Я должна выполнять определенные требования. В противном случае меня выкинут на улицу и не дадут денег. Так вот, в этих требованиях есть пункт, что я не должна ни с кем знакомить хозяина и грузить его своими проблемами. Алина, ты же сама видела, в каких условиях я жила. Мне не хочется туда возвращаться. На сегодняшний день я у Георгия Петровича никаких чувств, кроме раздражения и ненависти, не вызываю, потому что для него я — продажная дрянь. Алинка, скажи Давиду, что я не могу представить его Георгию. Извини, но — нет..
Но Алина меня не слышала, а быть может, просто не хотела слышать, и стояла на своем:
— Оля, я тебя в первый и последний раз прошу…
— Хорошо. Подходи с Давидом к нашему столику через пять минут, — сказала я, понимая, что с Алиной бесполезно спорить.
Если я ей откажу, то она просто подойдет сама. Так пусть уж лучше я буду к этому готова.
Вернувшись на место, я дотронулась до здоровой руки Георгия и, ощутив ее теплоту, извинилась:
— Прошу прощения. Я подругу встретила.
— Послушай, называй меня на «ты», а то какая-то нестыковочка получается. Невеста с женихом на «вы» не разговаривает. Мне не понравилось, что ты встала из-за стола.
— Георгий, поймите меня правильно… — начала я и тут же осеклась. — Пойми меня правильно. Если бы я не подошла к подруге, то она бы подошла к нам. Она же не знает, что мне запрещено кого-либо знакомить с тобой.
— Это твоя близкая подруга?
— Просто подруга. Мы познакомились в фитнес-клубе и стали тесно общаться, а потом она пригласила меня к себе на день рождения на Лазурный Берег, и я словно побывала в настоящей сказке.
Увидев, что Давид и Алина уже стоят перед нашим столиком, я высвободила свою руку из руки Георгия и тускло произнесла:
— Дорогой, я бы хотела представить тебе своих хороших знакомых…
Давид сел за столик к Георгию, а Алинка потащила меня за руку танцевать.
— Пошли, пошли. Им поговорить надо.
— После сегодняшнего вечера я буду уволена, — грустно произнесла я и почувствовала, что не могу танцевать, словно меня разбил паралич и руки и ноги не хотят двигаться.
