Командование армии высоко оценило доблесть и мужество воинов-гвардейцев В. Д. Кочеткова, П. И. Бурдова, И. И. Гущина, Н. В. Докучаева, В. А. Чиркова, М. А. Шуктомова, П. А. Бурдина, А. С. Двоеглазова, И. И. Касьянова, В. А. Меркурьева, А. И. Пуховкина, М. И. Степаненко, Г. А. Унжакова, И. Н. Федосимова, И М. Федотовского, Г. Ф. Штефана. Все они были представлены к высоким наградам. Указом Верховного Совета СССР первые шесть из них были посмертно награждены орденом Ленина, остальные десять - орденом Красного Знамени.
17 августа, в день, когда совершили свой подвиг 16 гвардейцев, противник возобновил наступление силами 376-й и 100-й легкой пехотных дивизий при поддержке до 100 танков. Главный удар наносился в направлении Ново-Григорьевской. К 14 часам враг овладел высотой 238 и населенными пунктами Яблонский и Шохин. Возникла угроза переправам у Ново-Григорьевской.
Но к этому времени наших сил на правом берегу прибавилось. Сюда успела переправиться 38-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием полковника А. А. Онуфриева. Она с ходу вступила в бой. Теперь уже силами двух гвардейских стрелковых дивизий мы нанесли контрудар. Противник пытался удержаться в захваченных пунктах, но в ожесточенном бою был выбит из них, потеряв за день до 1400 солдат и офицеров, 8 танков.
В последующие дни противник непрерывно атаковал наши позиции по всему переднему краю. Однако успеха нигде не имел. Не помогла ему на этот раз и поддержка авиации, которая ожесточенно бомбила боевые порядки обороняющихся и переправы через Дон.
Хотя теперь снабжение боеприпасами улучшилось, мы по-прежнему испытывали в них нужду. Справедливости ради следует отметить, что это лишь отчасти объяснялось недостатками в работе фронтовых служб обеспечения. Не в меньшей степени нехватка боеприпасов была следствием интенсивности боев, требовавшей огромного расхода снарядов и патронов.
Особенно это дало себя знать во время оборонительных боев 17-19 августа, когда враг атаковал на узких участках фронта силами до полка пехоты с 50 танками. Помню, 19 августа я даже вынужден был послать командующему фронтом такую телеграмму: "Снарядов нет. Патронов нет. Части дерутся штыками"{111}. После этого дело снабжения намного улучшилось.
Гвардейцы же действительно при отражении атак врага нередко подпускали его цепи на близкую дистанцию и уничтожали в рукопашных схватках. И теперь уже можно признаться, что они это делали и при нехватке, и при изобилии боеприпасов. Так что суть дела была, разумеется, в том, что гвардейцы хорошо знали силу своего штыкового удара, которого враг не мог выдержать.
VI
Начиная с 19 августа атаки противника стали ослабевать. Теперь он реже пытался наступать, причем силами не более батальона, и уже только с 10-15 танками. Причины этого были нам известны.
Одна из них состояла в том, что противостоящий враг был обескровлен в боях последних дней. Это подтвердили пленные, захваченные частями 38-й и 40-й гвардейских стрелковых дивизий в ходе контратак. От них мы узнали, что потери противника столь велики, что он уже не в состоянии наступать на этом участке и переходит к обороне. Пленные солдаты и офицеры из 673-го пехотного полка 376-й пехотной дивизии заявили, что их часть, переброшенная в июне из Франции, к настоящему времени потеряла до половины личного состава. В частности, в саперном батальоне, использовавшемся в боях как пехотная часть, оставалось менее 200 человек.
Другая причина заключалась, вероятно, в том, что немецко-фашистское командование, видя безрезультатность попыток форсировать Дон в полосе 1-й гвардейской армии, переключило свое внимание на участок, расположенный южнее. Там после ожесточенных боев противнику силами 389-й и 384-й пехотных дивизий удалось оттеснить малочисленные части 4-й танковой армии. Форсировав Дон, он овладел плацдармом на левом берегу, в районе Песковатки, Вертячего.
Было ясно: противник готовит следующий удар с целью выхода к Сталинграду.
Оценив обстановку, командующий фронтом решил при отражении удара не ограничиваться упорной обороной. Он счел необходимым одновременно предпринять наступательные действия на флангах ударной группировки 6-й немецкой армии для отвлечения части ее сил. К выполнению этой задачи привлекались 63, 21, 1-я гвардейская и 62-я армии.