Оставшийся на борту капитан Истеррус получил приказ немедленно начать регламентные работы и не далее, чем через неделю, подготовить судно к рейсу в обратном направлении, на Агрон. Конечно, можно было взять любой другой транспортный корабль, благо было из чего выбирать, но Крупенников предпочел воспользоваться проверенным судном и проверенным экипажем. Впрочем, Виктор Мария не спорил и даже сообщил, что воспринял бы отказ от своих услуг, как личный вызов.
На второй день Крупенников отправился в пригород Берна, где все еще отсиживался в резервном правительственном дворце Восьмой Автарк Эйкумены Клаус Маурья. Именно так, именно «отсиживался», поскольку Крупенников, обычно вовсе не склонный к мелкой мстительности, так и не отправил ему обещанное сообщение об исходе операции. Сначала, едва только они погрузились на агронской орбите на борт транспорта, он просто позабыл это сделать, а затем – не стал делать уже принципиально. Ничего, пусть поволнуется, глядишь, ему ж на пользу пойдет. Да и не обязан он, если уж на то пошло, перед всеми отчитываться. За то, что выдернули сюда, спасая от неминуемой смерти, конечно, спасибо, но и
докладатъвсяким разным штатским по первому их требованию, комбат тоже не собирался. Правда, вчера Автарк, по своим каналам получивший данные о том, что войска начали выгрузку, пытался вызвать Виталия к себе или хотя бы просто выслушать доклад по коммуникатору, но комбат буркнул, что занят, и завершил вызов, заблокировав на сутки личный номер Маурьи. Перезвонил он ему лишь сегодня утром, после чего сел вместе с объявившимся Харченко в гравилет и отправился в Альпы.
– Искренне рад вас видеть в полном здравии, согражд… товарищи офицеры! – Автарк – неслыханное дело! – лично встречал майоров у входа в резиденцию. Вернее, у надземной днекоративной постройки, обозначавшей резиденцию, которая, само собой, располагалась гораздо ниже и была защищена миллионами тонн базальта и прочих горных пород.
– Доброе утро, – поздоровался Крупенников. Харченко же просто вежливо кивнул.
– Пойдемте?
– А наверху есть место, где мы сможем спокойно поговорить? – неожиданно спросил особист. – Уж больно воздух хорош. Горы – это все-таки нечто…
– Есть, конечно, – если Маурья и удивился, то вида не подал. – Прошу…
– Мы, собственно, ненадолго, – предупредил комбат, когда они удобно расположились в уютном домике, выстроенном в типично альпийском стиле, и обслуга принесла им чай и кофе.
– Но я жажду узнать подробности! Мы победили?
– Мы? – хмыкнул Виталий, но решил не перегибать палку. У Харченко имелись свои планы на Автарка, необходимого ему для завтрашней операции, и не стоило их ломать. – Да, победили, Клаус. Полная победа. Противник уничтожен, вот только…
– Блестяще!!! – казалось, еще миг, и Маурья захлопает в ладоши.
– Вот только, как бы эта победа не оказалась поражением… – продолжил меж тем майор.
– Что… что вы имеете в виду?!
– Вы неглупый человек, согражданин Автарк, и прекрасный организатор и должны понять… – Крупенников установил перед Маурьей переносной голопроигрыватель, запуская запись. Запись эту, как оказалось, сделали по просьбе Харченко еще на борту «Мечты». Она представляла собой квинтэссенцию всех тех чудовищных вещей, что они узнали за время своего пребывания здесь. Гибельный путь человечества, Ученый Совет, проводимые «во благо людей» немыслимые эксперименты, холодильники с человеческим мясом… ну и так далее.
– У вас полчаса, Клаус, – неожиданно мягко сказал Виталий. – А мы с товарищем майором пока прогуляемся, воздухом подышим. Только обещайте мне, что досмотрите запись до конца.
– Обещаю… – непонимающе кивнул тот. – Но что это?
– Это ваш… нет, теперь уже НАШ мир, Автарк
Мир, у которого пока нет будущего.Но еще есть шанс все изменить, может и не слишком большой, но есть. И для этого нам нужна будет, в том числе, и ваша помощь. Смотрите, Клаус, мы вернемся через полчаса…
– Не слишком жестко для него? – спросил комбат, когда они с особистом вышли на улицу.
– Не, в самый раз. Шоковая терапия, называется, – отмахнулся товарищ.
– А зачем он вообще тебе завтра нужен? Что, сами не справимся?
