Но никто не решился даже шевельнуться, боясь нарушить запрет…
– Приступить к приему пищи!
И люди молча рванули к еде. Сильные отталкивали слабых, слабые спотыкались и падали. Но, даже падая, из последних сил хватали более быстрых товарищей по несчастью за ноги, пытаясь опрокинуть на пол. Не со зла, просто очень хотелось есть…
«Ноль сорок восьмой» сумел боком протиснуться в узкую щель между телами более сильных соперников и присоединиться к пиршеству. Правда, получалось это только одной рукой. В котле плескалась неаппетитная на вид красно-коричневая бурда – горячий бульон, в котором плавали неочищенные, лишь разрезанные пополам буряки. И все.
Люди обжигались, шипели, плевались, но ели и ели. Марку удалось стащить две половинки вареных корнеплодов. Грызя их на ходу, он поспешил на свое место, устроившись рядом с мертвым телом, и начал есть с наслаждением. Свекла расползалась в руках, шлепалась на пол, но мальчик подбирал даже самые маленькие кусочки и жадно съедал. В конце концов, все разбрелись по своим местам, и зал наполнился чавканьем. Некоторые подходили за второй порцией – уже спокойно и без давки. Кто-то просто набирал в ладони ковшиком остывший бульон и жадно пил.
Как только котел пополз обратно, свет погас.
А через пару «суток» начались проблемы. Мало кто задумывался, что может сделать вареная свекла с оголодавшим желудком. Просто ели – и все. В итоге, то там, то тут люди хватались за животы, морщились от резей в кишечнике и брели занимать очередь к туалету, представлявшему собой всего лишь дыру в бетонном полу. Воды и туалетной бумаги, разумеется, не было и в помине. Но это еще ничего: очередной «ночью» проблем стало еще больше, поскольку вставать без разрешения не позволялось. Люди кряхтели, стонали и… К «утру» воздух был переполнен миазмами. Люди пробуждались, перепачканные собственными испражнениями.
Но всем было уже наплевать на все.
Внезапно голос сказал:
– Внимание! Провести генеральную уборку!
Ни воды, ни каких-то инструментов не было.
Просто голые тела.
– Проявивший смекалку будет…
Люди напряглись в ожидании:
– …поощрен!
Удивление было общим, но… Какую смекалку можно проявить, убирая жидкое дерьмо голыми руками?
Вдруг кто-то вскочил и стянул с себя потерявшие былой цвет трусы. Подошел к стене и, никого не стесняясь, помочился на них. А затем уселся на корточки и стал протирать влажной тряпкой пол перед собой. Постепенно, то один, то другой, поборов стыд и брезгливость, последовали его примеру. Первый время от времени поглядывал на потолок, радостно оскаливаясь: мол, вот я молодец какой! Похвалите же меня!..
Постепенно глаза начало все больше щипать от запаха аммиака…
Научно-практический полигон «Прима», планета Агрон, 2297 год
– Ф-фу, ну и свиньи… – декан факультета социальной психологии Фил Зим с отвращением смотрел на мониторы. Копошащееся стадо высших приматов напоминало ему клубок опарышей, таких же скользких и противных. Декана даже передернуло от омерзения.
– Сколько прошло времени с начала эксперимента?
– Восемнадцать часов, магистр, – ответил ему старший научный сотрудник, ведущий исследование. Маленький лысенький толстячок в белом халате.
– Всего восемнадцать часов…
– Хм… Так быстро? Насколько я помню, вы рассчитывали, что первый слом произойдет не ранее двадцати четырех – двадцати девяти?
Толстяк пожал плечами:
– Не знаю… Все шло по утвержденному вами плану. В принципе, мы уже сейчас готовы перейти ко второй фазе.
– Отлично, отлично… – пробормотал Фил. – Только помойте их сначала. Свеклу больше не давать. Да, и чуть ослабьте режим.
– Зачем? – удивился эсэнэс.
– Бакалавр, не задавайте глупых вопросов. Вам нужна дизентерия? Необходимо, чтобы ко второй фазе они были здоровыми, иначе их реакция будет обусловлена внесенной дополнительной объектной переменной, которую вы не учли при планировании.
– Магистр, вы гений! – восхищенно ответил толстяк.
Фил поморщился. Он не любил лесть, даже если она была правдивой.
– Какой метод вы планировали использовать сейчас?
– Воздействовать на инстинкт размножения.
– Не рановато? Пока начните с температурного приема. Кстати, как реагирует женская выборка?
