— Я не могу этого сделать, — сказал он. — Все уже оплачено.
Я вернулся к столику, и мы стали прощаться. Ирена с Лидой расцеловались. Узнав, что Индра тоже уходит, мы простились и с ним. Очевидно, он уходил, чтобы посмотреть самый популярный спектакль сезона еще раз. Только одному богу известно, в который уже раз. Д. Б. Шоу наверняка был бы доволен Индрой.
Лида была в хорошем настроении. И не знаю, то ли из-за того, что ей не надо было усаживать детей на горшки, то ли под впечатлением сегодняшнего вечера заявила, что не мешало бы нам зайти куда-нибудь в бар.
Мне пришлось опустить ее на землю. Напомнив о существовании Томашековой, я заявил, что не следовало бы с первого раза так разочаровывать ее. Она еще не раз нам пригодится.
— Ты действительно думаешь, что мы еще когда-нибудь сможем совершить такую прекрасную вылазку? — спросила она.
Я заверил Лиду, что не когда-нибудь, а будем совершать довольно часто. Благодаря этому отчасти вероломному заявлению мне удалось увести ее на вокзал и усадить в поезд.
Мальчики спали как убитые, а их заботливая няня дремала в кресле.
На нетерпеливый Лидин вопрос она ответила, что за такими хорошими детьми она в жизни еще не смотрела, а за разбитое в подвале окно она заплатит сама, потому что это ее вина. Надо было лучше следить за ними.
Я попытался вручить ей специально купленную коробку конфет. Но Томашекова ответила, что если мы не заберем назад эту коробку и не отдадим ее детям, то она больше никогда не придет к нам, хотя ей и будет этого жаль, так как мальчики действительно ей очень понравились.
* * *
В понедельник, во время политзанятий, я чувствовал себя не совсем уверенно. На этот раз мне не удалось подготовиться как обычно — не хватило субботнего вечера, посвященного развлечениям. Конечно, я не думаю, что это можно было заметить, но перед самим собой совесть моя не была чиста.
— Зайдешь? — спросил Индра во время обеда. Я пообещал, что вечером обязательно зайду.
К нему в кабинет я зашел в тот момент, когда Индра обсуждал с начальником штаба и техником батальона подготовку к ротным стрельбам.
— Садись. Мы сейчас закончим, — сказал Индра. Я ответил, что меня это тоже интересует и нет необходимости спешить. Но все было напрасно. Индра не мог дождаться, когда останется со мной наедине. В тот момент когда они столкнулись с проблемой планирования, у него отказали нервы, и он решил закончить разговор.
— Все главные вопросы мы уточнили, а эти мелочи вы решите сами, — сказал Индра, взглянув на начальника штаба. — Мне нужно обсудить важные вопросы с Петром.
Начальник штаба кивнул, взял со стола свою секретную тетрадь и сделал знак технику батальона последовать его примеру.
— Ну что, как она? — выпалил Индра, едва за офицерами закрылась дверь.
Мне было ясно, что командир имеет в виду вовсе не подготовку к стрельбам.
— Очаровательна. И как женщина, и как актриса, — не заставил я долго ждать ответа.
Индра с признательностью посмотрел на меня.
— Преувеличиваешь! — заявил он.
— Лида такого же мнения.
— И Лида? — удивился он. — Каждая женщина…
— … в отношении другой женщины очень критична, в особенности, если та более привлекательна, — дополнил я его. — Лида не исключение, но она именно так сказала.
Индра не нашелся, что ответить, и в кабинете воцарилось молчание.
— Я хочу жениться на ней, — через минуту заявил Индра. Сейчас он походил на ученика, пристыженного за курение в туалете во время перемены.
У меня перехватило дыхание. До сих пор я думал, что мне все ясно… Значит, ему не просто приятно появиться в обществе со звездой областного театра — здесь другое…
Недавно кто-то рассказал мне историю одного известного пожилого актера, который был самым уважаемым гостем ресторана, расположенного рядом с театром. В этом ресторане актер обедал после репетиций, ужинал, а когда не был занят в театре, то проводил там все свои вечера. Но таких вечеров было немного. Однажды он заказал на ужин куропатку, но не с кнедликами, а с рисом. Официантка, работавшая только первый день, посчитала, что перед нею, скорее всего, пожилой крестьянин, и заявила, что если он хочет куропатку, то получит ее с кнедликами, а если хочет рис, то пусть берет отбивную. «Если заказ не соответствует меню, — сказала она, — очень трудно сосчитать стоимость». Актер встал и голосом, который всегда был слышен даже на самом высоком балконе театра, заявил, что в этот ресторан он больше не ходок, потому что здесь не уважают постоянных посетителей. После этого он направился в ресторан, находившийся на два дома дальше. Большинство присутствующих тоже поднялись и последовали его примеру.
