После отчисления Андрей Тарковский уехал на год с геологической экспедицией в тайгу. Шел 1953 год – в это время Берия объявил амнистию уголовникам. Как раз в Сибири, там, куда поехал Тарковский, бесчинствовали бандиты: они захватывали баржи, пароходы и даже целые деревни. По воспоминаниям Марины Тарковской, брат вернулся совсем другим – повзрослевшим, серьезным. В творчестве его таежный опыт почти никак не проявился, если не считать этюд «Концентрат», который он написал на вступительном экзамене во ВГИК. Занимательность и экзотичность Андрея Тарковского мало интересовала, ведь по своей сути он был поэт, а не рассказчик.
К решению поступать в институт кинематографии он пришел случайно. Какой-то знакомый семьи, студент ВГИКа, посоветовал ему: «Иди к нам. Терять тебе все равно нечего». Тогда Тарковский даже не понимал, что такое режиссура. Это потом он скажет: «Я думаю, что нормальное стремление человека, идущего в кино, заключается в том, что он идет туда за временем – за потерянным ли, или за упущенным, или за необретенным доселе. Человек идет туда за жизненным опытом, потому что кинематограф, как ни одно из искусств, расширяет, обогащает и концентрирует фактический опыт человека, и при этом он его не просто обогащает, но делает длиннее, значительно длиннее, скажем так. Вот в чем действительная сила кино, а не в «звездах», не в шаблонных сюжетах, не в развлекательности. Время, запечатленное в своих фактических формах и проявлениях, – вот в чем заключается для меня главная идея кинематографа и киноискусства».
Его сокурсником был Василий Шукшин, и что самое интересное – и Тарковского, и Шукшина советовали Михаилу Ромму, который в то время набирал курс, ни в коем случае не брать. Причины были противоположные: Андрей Тарковский – чересчур образованный, из интеллигентной семьи. В то время было модно учить на сценаристов и режиссеров кого-то из народа, чтобы могли рассказать о своей простой жизни. А что нового мог о простой жизни поведать интеллигент?
У Шукшина была другая проблема – он совсем ничего не знал, не читал даже классику, которую проходят в школе.
Но режиссер не принял советы членов приемной комиссии и зачислил обоих. Старожилы кинематографа говорят – Ромм обладал каким-то потрясающим чутьём на людей, на талантливых учеников.
Во ВГИКе Тарковский встретил первую жену Ирму Рауш и первого соавтора Андрона Кочаловского. В будущем с женой он расстанется, разойдутся их пути и с Кончаловским-Михалковым: правда, от брака останется ребенок, а творческий союз с Кончаловским принесет сценарии кинолент «Иваново детство» и «Андрей Рублев».
Уже в дипломной короткометражке «Каток и скрипка», сценарий для нее они тоже писали совместно с Андроном, наметилось все то, что сделает Тарковского большим художником-кинорежиссером: тема, стилистика, атмосфера. Особенно характерен для будущего Андрея Тарковского финал короткометражки, где мечта дает силы, чтобы пережить суровую реальность. А вот Кончаловского там не заметно, слишком Андрон и Андрей разные, и оба присутствовать в одном художественном полотне они не могли – должен был кто-то возобладать.
Кстати, работать с соавтором Тарковский стал не по собственной прихоти, его вынудила жизнь. Говоря современным языком, кинопроектов на всех не хватало.
Предложение снять первый полнометражный фильм Андрей Тарковский получил случайно: такой же начинающий, как Тарковский, режиссер Абалов не смог снять фильм. Это произошло по творческим причинам, другими словами – из-за отсутствия таланта.
Первоначальный бюджет на съемку киноленты был 250000 рублей, Абалов истратил 120000, то есть Тарковскому оставалось чуть больше половины. Кстати, ему предложили в самую последнюю очередь, когда все режиссеры отказались снимать с таким весьма скромным бюджетом. Усугублялось дело еще и тем, что фильм был по рассказу Владимира Богомолова «Иван», а этот рассказ в то время считался всемирной классикой.
Андрей Тарковский согласился. Тогда решалась его судьба, ведь если бы он потерпел творческую неудачу, то ему вряд ли доверили что-то другое. Быть бы ему там же, где Абалов – в мусорной корзине. Но он осилил. Фильм получил ряд международных наград, стал известным на весь мир. Сам Жан-Поль Сартр восторженно писал о киноленте «Иваново детство»: «это фильм об утратах истории!» Между Сартром и итальянским писателем Альбертом Моравиа на страницах французской газеты «Юманите» даже разгорелась ожесточенная полемика. Моравио ругал фильм, а Сартр защищал.
