Наконец я не выдержал и бросился бежать в кухню. Оттуда то и дело слышались взрывы весёлого смеха. Это, наверное, кузнец Христиан рассказывал сказки.
А вслед мне неслись яростные выкрики хозяина:
— Детские игрушки!.. Ложь!.. Это позор для учёных!.. Милостивый государь, я как истинный патриот…
Больше я уже ничего не разобрал и поплотнее закрыл за собой дверь.
В просторной, чистой кухне было светло и весело. В очаге пылал яркий огонь, освещая все углы и закоулки. Тут сидела хозяйка, а возле неё устроились дети, служанки с рукоделием, соседки с веретеном.
Дети грызли орехи.
За длинным столом ужинали работники, — кухарка поставила им миску молока и горшок густой каши.
Кузнец тоже был здесь. Он стоял, прислонясь спиной к печке, и курил трубку. По его лицу, хоть оно и было перемазано сажей, легко было догадаться, что сейчас он рассказывал что-то очень интересное и пожинает плоды заслуженного успеха.
— Добрый вечер, кузнец, — сказал я. — Это ты веселишь тут всю компанию?
— Ну да, он! — закричали хозяйские сыновья. — Христиан рассказывал сказку о том, как кузнец чёрта провел!
— Да, — сказал Христиан, — чёрт нашего брата кузнеца побаивается. Конечно, бывает, что и кузнецу приходится повозиться с чёртом. Вот слышал я одну такую историю…
— Расскажи, расскажи, Христиан…
Кузнец не заставил долго себя просить.
— Дело вот как было, — начал он, посасывая свою трубочку. — Шёл однажды по дороге паренёк и грыз орехи, вот как вы их грызёте! — сказал он, поворачиваясь к мальчикам. — И попался ему червивый орешек. Парень хотел было его бросить, да вдруг видит, идёт ему навстречу чёрт. Самый настоящий чёрт — на голове рожки торчат, сзади хвост болтается. Всё как положено.
Парень думает: «Дай-ка я проведу этого чёрта!»
И говорит ему будто невзначай:
— Скажи, пожалуйста, правда ли, что настоящий чёрт, если захочет, может маленьким-премаленьким стать, во всякую щель пролезет, сквозь игольное ушко и то пройдет?
— Конечно, правда, — отвечает чёрт.
— А вот через эту дырочку, что червяк проел, можешь влезть в орех? — спрашивает парень.
Чёрт только плечами пожимает:
— Конечно, — говорит, — могу. Для чёрта всюду места хватит.
А парень не унимается:
— Нет, — говорит, — ни за что не поверю, что ты в этом орешке поместишься!
— Не поверишь? Ну так гляди! — говорит чёрт.
И не успел парень глазом моргнуть, чёрта как не бывало, а из ореха голос слышен:
— Что, веришь теперь?
— Теперь верю, — говорит парень. А сам взял комочек земли да и залепил дырку в ореховой скорлупе.
Положил орех в карман и пошел прямо в кузницу.
— Послушай, дядя, — просит, — расколи мне этот орешек.
Кузнец усмехается:
— Ну, это дело пустяковое!
Положил кузнец орех на наковальню, взял самый маленький молоточек и ударил легонько. Смотрит — орех как лежал, так и лежит.
Взял кузнец молоток побольше, размахнулся посильнее, стукнул по ореху покрепче. Опять не берёт! Тогда взял кузнец пудовый молот и так ударил, что искры кругом посыпались. Да только напрасно старался — ничего ореху не делается.
Тут уж кузнец рассердился не на шутку.
— Постой, сейчас я с тобой расправлюсь!
Взял он трёхпудовый молот, размахнулся что было мочи — и как хватит по ореху. Орех вдребезги, да и кузница чуть не развалилась. Всё кругом затрещало, стены зашатались, а крышу словно вихрем сорвало.
Кузнец только в затылке от удивления чешет.
— Да что же это такое? — говорит. — Чёрт в этом орехе сидел, что ли?
А парень ему:
— Ну да, дяденька, самый настоящий чёрт!
Христиан замолчал, очень довольный впечатлением, которое произвёл на своих слушателей.
— Жаль, народ стал теперь больно учёный, не верит ни во что, — сказал кто-то. — Вот поэтому ни чёрта, ни других нечистых духов и не увидишь.
— Да, уж это верно, — сказал кузнец.
Я тоже поспешил согласиться с ним в надежде, что так мне удастся выманить у него ещё какую-нибудь легенду или сказку. Пускаться в бесполезный спор и доказывать, что нечистая сила — это просто выдумка, у меня не было никакой охоты.
— Да, теперь мало кто верит в чертей и духов, — сказал я. — Или, может быть, притворяются, что не верят. Только мне сдаётся, что нечистая сила и теперь морочит людей, как и в прежние времена.
