— Тише! — вдруг скомандовал он и припал к земле. — Ждите здесь. Сперва я один схожу. Узнаю все.
Нырнув в темноту, он слился с нею, оставив после себя лишь слабый шорох камыша. Иргаш, сжав обеими руками ружье, затаил дыхание. А Федя лежал между большими кочками, как на спине верблюда, напряженно вглядывался в темноту, но ничего не мог увидеть за сплошной стеной кустов.
— Слышь, Капитан, — шепнул Федя. — Скаж-ж-и Са-ид-ке, что никуда больше не пойдем. Понял, да?
— Сиди и слушай хорошенько.
— Ни-че-го не слы-шу.
— Не мешай мне…
Федя замолчал. «Где же Ромка? Может, они уже расправились с ним? Эх, Ромка!..»
Послышался слабый треск камыша — это возвратился Саидка. Он сел возле Иргаша и, вздохнув, сказал:
— Нельзя туда. Большой джар делают: пляшут, ухают.
— А Ромка где? Что он делает?
— Не знаю. Не пройдешь к нему. Они возле землянки костер жгут. Прыгают. Сейчас они очень злые, нельзя им мешать.
— А мы что будем делать? — спросил Федя.
— Здесь сидеть. Ждать будем.
— А потом?
— Утром они уйдут. Один человек останется, — разъяснил Саидка, не переставая прислушиваться к шуму, доносившемуся из камышей. — Кто останется — не знаю. Может, Гузархан-хальфа, может, отец мой.
— Твой отец? — удивился Иргаш. — Он здесь?
— Конечно, он всегда здесь, — печально подтвердил Саидка. — Где Мадарип-ишан, там отец всегда бывает.
Саидке больно от такого признания. Больно, потому что это самое большое горе в их доме. Он не знает, как от него избавиться. А кто знает?.. Что будет завтра? Может опять Саидку сломит дикая воля отца и он по-прежнему будет собирать ему жестянки и сушить тыквочки? А пока отец и Мадарип-ишан далеко от Саидки, ему легко дышится, он просто счастлив, что хоть на время видит другую жизнь.
— Стрельнем разок, — с неожиданной решительностью предложил Иргаш, чуть слышно лязгнув затвором. — А?
— А потом с трех сторон нападем на них, — поддаваясь соблазну, поддержал Федя.
— Нельзя! — замахал руками Саидка. Гузархан-хальфа нас вместе с ружьем в камыши забросит.
— Будем ждать утра. Нечего придумывать всякое, — сказал Федя и стал удобнее устраиваться.
— Утром очень хорошо будет, — подтвердил Саидка. — Тихонько подползем, совсем незаметно. И Ромка будет наш. Он ждет.
Саидка скоро уснул, ткнувшись шапкой в кочку. Уснул и Федя. А Иргаш для себя решил: спать нельзя. Кто-то должен быть на часах. Поначалу он прислушивался к возне, которая доносилась из камышей, а когда там затихло, привалился боком к сухой кочке и стал искать на небе знакомые звезды. Но их у него было не так много: Полярная Звезда, Большая и Малая Медведицы, о которых рассказывал Джура Насырович. А вон Млечный Путь — бесконечно большая и светлая дорога. Сперва звезды казались ему очень большими и яркими, как электрические лампочки, что горят в колхозном Дворце культуры. Но потом они стали мигать, меркнуть и скоро Иргаш перестал их видеть.
…Первым проснулся Саидка. Проснулся от холода. С солончаковых болот поднимался туман, цепляясь за кусты и камыш. Медленно вставало солнце, по утреннему неяркое и холодное. Халат не спасал Саидку, стуча зубами от холода, он подполз к Иргашу.
— Иргаш! Вставай! Вставай! — зашептал он на ухо предводителю.
Иргаш сразу же вскочил. Он тоже промерз до костей. Федя выбрался из своего верблюжьего седла и переминался с ноги на ногу.
— Надо бы костер развести, — проворчал он. — Тогда бы не замерзли.
— У тебя, Звонок, никакой военной смекалки, — Иргаш возмущенно глядел на Федю. — Зачем костер? Чтобы они тихонечко подкрались к нам, как к сонным горляшкам на чердаке? Да?
— Но ты же не спал? С винтовкой дежурил…
Иргаш виновато отвернулся. Ребята тронулись в путь. Саидка прокладывал дорогу в мокрой, выбеленной росой осоке. Роса градом обливала их с каждого куста тамариска, с каждой одинокой камышинки. Наконец Саидка присел и подал знак остановиться.
— Никого нет. Все ушли, — шепнул он. — Наверно, один Гузархан сидит здесь. Что будем делать?
— Действовать. Ждать нечего, — ответил Иргаш командирским тоном. — Где сидит Ромка?
— За кустом джиды. Там землянка есть. Совсем близко.
— Ясно. Как только я выстрелю вверх, — продолжал Иргаш, — с трех сторон бежим к землянке. Ты, Саидка, иди влево, Федя — направо, а я прямо отсюда. Ромка увидит — и к нам. Задача понятна? — спросил Иргаш и поправил на голове фуражку.
