Баму завел в тишине свою протяжную песнь:
– Когда срок придет, Камень надо извлечь. Камень надо извлечь и водрузить на священный алтарь…
Жрец медленно и торжественно приблизился к нише, молитвенно склонился над нею и окаменел. В святилище царила тишина. Все смотрели на Баму. Неожиданно он резким движением отодвинул завесу. Кругом царил полумрак, придававший еще большую значительность происходящему. В нише, облицованной черным, покоился странный и, как мне почему-то почудилось, неземной предмет, сиявший разными оттенками. В сказочном свете факелов переливались драгоценные камни, из которых был сделан Камень. Все стояли в оцепенении.
– Иди! - приказал мне Баму, не отводя восхищенного взгляда от священного Камня.
С трудом, как парализованный, я сделал два шага. Жрец взял двумя руками Камень, прислушался и с величайшей осторожностью положил на алтарь.
Первое желание, которое я испытал при виде Камня вблизи, было желание расхохотаться. Возможно, это стоило бы мне жизни, однако… На священном алтаре, некогда воздвигнутом самим Дионом, лежал, быть может, самый ценный и таинственный предмет на планете. Десятки ученых готовы были бы рискнуть жизнью, чтобы потрогать эту реликвию будущего. Этот камень был смыслом и целью существования целого племени, благоговевшего перед ним, его обожествлявшего. Такое благоговение было бы понятно и объяснимо, если бы могущий подать голос Камень не оказался заурядным кубиком Рубика - любимой игрушкой моего внука! Да, конечно, маленькие разноцветные кубики, из которых он был составлен, - наверняка драгоценные камни, но смысл-то игрушки от этого не менялся.
– Марсу! - Баму назвал меня, как называл только в детстве. - Теперь ты знаешь, зачем сюда вызван. Необходимо подобрать цвета Камня и поставить его так, как было указано тебе вчера вечером! Иначе он не заговорит.
И великий жрец догонов завел свою песнь:
– Нижняя часть цвета белой воды пусть глядит на землю, поскольку белое - покров мертвецов. Верхняя часть цвета пустыни пусть смотрит на тройную звезду Сиги толо, откуда приплыли наши пращуры…
Легко, наверное, понять мое состояние. Обступившие меня потомки Белой лисицы не могли меня не уважать, иначе на моем месте стоял бы другой в столь важный для них миг. И вот, судя по всему, я должен их сейчас разочаровать.
– Но это же известно каждому… - начал я.
– Что ты сказал? - быстро перебил меня Баму.
– Но это же кубик, кубик Рубика, и все человечество вертит его, будто свихнулось.
– Это наш Камень, - твердо ответил Баму. - И настал срок, когда он заговорит. А тебе настало время подготовить Камень.
Но почему именно я, черт бы вас всех побрал, хотелось мне закричать. Разве так уж трудно это сделать вам - великим магам и колдунам, познавшим все тайны живых и мертвых? Или вы просто заурядные поставщики суеверий, умело облапошивающие своих соплеменников?… Я нервничал, а это не предвещало ничего хорошего. Хотелось закурить, хотя после смерти Натали я не взял в рот ни одной сигареты. Наконец я решился, вздохнул глубоко и…
– Баму, я бессилен приготовить Камень, - отрезал я ледяным голосом и вдруг почувствовал, что освободился от тяжести множества устремленных на меня глаз. Казалось, они даже не поняли моих слов. Да и смотрели они не на меня, а на кого-то рядом со мной. Я обернулся и сразу заметил своего внука. Он был несколько смущен, но не испуган. Злополучную рыбу он насадил на деревянную палку. Внук смотрел на всех тем обезоруживающим взглядом, каким смотрят только дети. Наверное, он испугался быстро наступившей ночи и начал меня искать. Одного он знать не мог: того, что появление в святилище любой живой души, кроме посвященных, карается смертью. У меня начали холодеть конечности. И снова вспомнился отец. Уж не расплатился ли он жизнью за то, что, ведомый любопытством, проник в святилище?… Я обнял внука за плечи и крепко прижал к себе. Покуда я жив, они его не получат.
– Дедушка, но ведь это так просто, - нарушил тягостное молчание ребенок, выскользнул из моих рук, схватил священный Камень и начал привычными движениями его собирать. Баму смотрел на него мертвым взором. На земле, отброшенная и ненужная, лежала уснувшая рыба. Внук вертел кубик, и по стенам святилища мелькали разноцветные блики от драгоценных камней.
