– Один момент, Глен, это из хирургического, - сказал он, поднимаясь из-за стола. - Посидите, я вернусь через минуту. Подумайте о нашем разговоре, о перспективах…
Минута проходила за минутой, а Баттли не возвращался. Два раза позвонил телефон. Глен не осмелился поднять трубку. Раздался третий звонок. «Может, мне звонит шеф?» - подумал Глен и поднял с рычага трубку.
– Генерал Биддмен, - заговорили в трубке, видимо, продолжая разговор с кем-то, - предлагает провести испытания в среду. Для участия выделим два эсминца…
– Простите, - ответил Глен, - вы звоните не по адресу.
– Это кабинет мистера Грэви? - В трубке назвали директора института. - Кто говорит?
– Телефон директора 22-72-17, - ответил Глен и положил трубку.
Профессор задерживался. Надо было идти. Разговор об эсминцах и генерале в эту минуту Глен не связал ни с чем. Не успел связать: в кабинет стремительно вошел Баттли.
– Несчастье, Глен, - сказал он, проходя к своему столу. - Умер Гарри.
– Гарри?… - не понял Глен. - Дельфин?
– Польман! - Баттли барабанил пальцами по столу. - Его тело - безмозглый футляр… - Шеф повысил голос, ругая ассистентов: - Как они посмели недосмотреть? Институт здесь, черт возьми, или ресторанная судомойка?! Не довели нити до полной стерильности. Швы загноились, Глен. Ведь он не мог ни сказать, ни пожаловаться!…
Трагедия начала доходить до сознания Глена.
– Слишком я доверился олухам-ассистентам, - продолжал Баттли. - За неделю они довели воспаление до гангрены. Скоты!
– Что же теперь делать? - прошептал Глен.
– Гарри останется дельфином. Навсегда!
– Но захочет ли он?…
– Захочет или не захочет, - Баттли сделал неопределенный жест, - будет разыскивать жемчуг и подводные клады.
– А как же семья? У Гарри жена, ребенок!
– Что я могу поделать? - Баттли поднял голову, у него было расстроенное лицо. - Что я могу поделать, Глен?…
О том, что в испытаниях будут участвовать военные корабли, Глен вспомнил позже, когда оправился от потрясения в связи с гибелью Гарри. Институт, насколько он знал, не связан с военным ведомством. Но сейчас, вспоминая разговор по телефону, - тон, прозвучавший в словах о генерале и эсминцах, был сердечный, каким на уикэндах говорят уважающие друг друга партнеры, - Глен был встревожен. Видимо, институт, Баттли и сам Глен служат не тем целям, которые рекламируются: развитие медицины, победа над барьером несовместимости… Эксперимент «Меркури» тоже задуман для иной цели…
Подозрения Глена подтвердились. Он был вызван для участия в испытаниях в качестве помощника шефа. Глен окончательно убедился, что институт работает в контакте с военными. Тайное стало явным - очевидно, Гарри был крупной ставкой в игре, чтобы скрывать от Глена и от профессора такие мелочи, как связь института с военным ведомством.
Гарри заставили плавать с различной скоростью, прикрепляли ему на кожу датчики, снимали электрограммы, динамограммы, пускали наперегонки с торпедами, - обыкновенной и с покрытием «ломинфло», эрзацем дельфиньей кожи. В тех и других гонках выигрывал Гарри. Но, судя по разговору во время гонок, у Гарри что-то не ладилось.
– Как работают мышцы, кожа? Понимаете - кожа?… - спрашивал профессор. - Как вы добиваетесь скорости? Чувствуете ли завихрения?
Гарри отвечал, что плавать для него так же естественно, как для человека - ходить, - ведь человек не чувствует сокращения мускулов, когда ходит.
– Поймите, Гарри, нас интересует кожа, секрет ее приспособляемости к движению, - вмешивался в разговор генерал Биддмен. - Всю эту музыку мы затеяли, чтобы разгадать секрет быстрого плавания дельфина. Вы нам сообщаете меньше того, что мы уже знаем! Разделите каждое движение на составные, передайте нам элементы, анализ!…
У Гарри не получалось. Он неохотно поворачивал от одного эсминца к другому, чаще выныривал, чтобы вздохнуть, реже откликался на окрики.
– Бестолочь! - сердился генерал, прикрывая рукой микрофон. - Гарри! - опять обращался он к подопытному. - Как вам удается преодолевать сопротивление среды? Не помогает ли вам вода - не толкает ли, смыкаясь за вами? Как получается ваша скорость?
