– Я тут прижал его. Мы кое в чем не сошлись, ну я и понял, что он не только ученый.
– Это точно, - подхватил Джой. - Интеллект так и брызжет. Придется уступить ему свою постель. Ближе к печке.
Генри быстро обернулся.
– Тебя это не удивляет, Алэк? - спросил он, заметив на лице Старкова скорее озабоченность, чем любопытство.
– Видишь ли. Генри, я еще на станции обратил внимание…
Старков не договорил. Где-то впереди возник гул. Низкий, басовитый, он с невероятной быстротой приближался и нарастал с такой мощью, что хотелось броситься плашмя на пол и закрыть голову руками. Генри нажал кнопку сирены, но даже сам не услышал ее воя. Тогда он включил зеленую фару. Перселл уже бежал к ним, бросив лыжи. Страшный гул достиг апогея. Небо и лед вибрировали. Все зашаталось. Дверь раскрылась, капитан схватился за косяк и упал внутрь. Лицо его было белее снега.
Снегоход качался, как шлюпка в штормовом море. Гул пролетел под ними или над ними, тугая волна звука растаяла. Лед качнулся еще, еще, снегоход завалился на левый бок, уткнулся в снег. Все затихло.
– Снеготрясение, - определил Джой, когда озабоченное лицо брата высунулось из кабины. - Было уже такое.
– А звук? Этот трубный глас, от которого холодеют внутренности! Тоже было?
– Да, - сказал Алексей. - В районе Мирного, когда от ледника оторвался и ушел в море айсберг величиной с целое государство.
– То в море. А вот что могло греметь здесь, в ста милях от ледника Росса?
– Внутренняя передвижка льдов. В общем включай рацию, Уолтер не мог не слышать, он должен нам объяснить, в чем дело.
Джой включил передатчик. Три минуты спустя подозвал Алексея. Они еще повертели ручку настройки, но ничего, кроме грохота, писка и шипения, из динамика не доносилось.
– Бесполезно, - сказал Генри. - Магнитное возмущение. Смотрите… - Он снял предохранитель с компаса. Стрелка нервно дернулась и тотчас прилепилась к донышку слева от знака «норд».
– Теперь придется ориентироваться только по жирокомпасу, - сказал Старков. - Этот не подведет.
Он посмотрел на пояс Перселла и с удивлением перевел взгляд на лицо капитана. Тот сразу понял, но все-таки ощупал руками пояс спереди, сзади и побледнел.
– Не знаю… Может быть, там, около лыж…
Жирокомпаса не было.
Алексей, Джой и капитан Перселл с зажженными фонарями, хотя и было относительно светло, прошли несколько метров до того места, где лежали брошенные лыжи, ощупали каждый сантиметр снега, но прибора не обнаружили. Пурга выла на полный голос.
– Вспоминайте, Перселл, - приказал Генри, когда экипаж собрался в кузове. - Итак, вы взяли его у Алэка… Где взяли, в каком месте?
– Я не помню, - сказал Перселл.
– Вот здесь, у дверей, - подсказал Старков.
– Я не уверен… - капитану показалось, что его обманывают.
– Он держал его в руке, - сказал Алексей. - В левой, потому что правая была занята фонарем. Это я вижу, как сейчас.
Хопнер-старший взорвался:
– Где прибор, капитан?
– Не помню… Кажется, я его не брал у Старкова.
– О черт! Не брал! А как же вы пошли на смену без прибора? Куда вели нас? Или вы не смотрели на волчок?
– Не кричите на меня, Хопнер. Дайте подумать. Да, не смотрел.
– Идти без компаса в буран - это значит по кругу. По кругу диаметром в три тысячи миль. Где мы теперь?
– Постой, Генри. - Старков принес магнитный компас. - Стрелка указывает влево. Магнитный полюс и должен быть слева по ходу.
Хопнер немного успокоился.
– Значит, мы еще не сбились. Лишнее подтверждение, что жирокомпас находился у вас, капитан. Вы потеряли его, когда бежали назад. Или раньше?
– Не знаю, не знаю… - Перселл выглядел очень растерянным.
Снова обыскали снег, буквально перевернули его на довольно большой площади. Снова пытались связаться с южным полюсом, с береговой базой. Радиосвязи не было.
– Вчера я прикидывал: до промежуточной базы у Бирдмора оставалось около восьмидесяти миль, - сказал Старков. - Двое суток ходу. Будем придерживаться магнитного компаса с поправкой, а проглянут звезды, пойдем по звездам.
Хопнер-старший только фыркнул в ответ. Он еще весь кипел. После минутного молчания вдруг приказал:
– Джой, твоя смена. Одевайся.
