Гибкость планировочной структуры позволяет решить транспортную проблему, острейшую в городах нашего времени. Сейчас здесь пока господствует автомобиль, заслуживший в ряде стран мира нелестное прозвище бича городов. Ведь автомобиль требует много драгоценной городской территории, гораздо больше, чем ее можно выделить в пределах старой застройки. Он наполняет улицы шумом, загрязняет воздух газом, пылью, буквально вытесняет человека. Многие полагают, что автомобиль должен уступить место электромобилю, а решающая роль в городском транспорте будет принадлежать метрополитену, монорельсовой дороге и другим видам скоростного магистрального транспорта.
Во многих проектах современных городов предусматривается, что пешеходное и автомобильное движение будет происходить на разных уровнях. Несколько лет назад на страницах научно-популярных журналов описывался спроектированный в Англии город Мотопия, рассчитанный на 30–60 тысяч жителей. В нем автомобили должны двигаться по крышам пятиэтажных домов, которые образуют сплошные длинные ленты, пересекающиеся под прямым углом. Проектировщики руководствовались принципом: земля существует для людей, и ничто не должно угрожать их безопасности.
В другом проекте основой планировочной системы города служит сеть транспортных путей, проложенных в так называемых каньонах с односторонним движением. Они расположены ярусами по обе стороны зеленой полосы. В вертикальных опорных конструкциях, на которых крепятся ярусы, имеются устройства для вертикального транспорта, на площадках-террасах с внешней стороны по отношению к полосе движения монтируются индивидуальные жилища, которые по желанию можно перемещать.
Многие авторы проектов считают, что застройка не должна быть «жесткой». Жилые дома мыслятся состоящими из сборных крупноразмерных элементов, которые при необходимости можно перевозить в любую часть города. Не исключено, что здания будущего — это дома с полным обслуживанием наподобие того, что построен в Москве на бульваре генерала Карбышева.
Проблема города будущего — это непрекращающиеся дискуссии, это сотрудничество представителей многих наук. И это искусство научного предвидения путей, по которым пойдет развитие общества, науки, техники, потребностей человека. Разве легко представить себе человека будущего, его интересы, образ жизни, баланс времени? А ведь от всего этого зависят основные принципы градостроительства. Несомненно одно, что в городе грядущего будет удобно жить. Он выступает в проектах как отрицание унаследованных от прошлого недостатков крупных населенных пунктов. Но как же быть с современными городами, в которых сейчас живет одна треть человечества? Пораженные многими недугами, они тем не менее имеют бесспорные заслуга перед историей. У них великолепие архитектурных ансамблей, освященные временем традиции, характерный силуэт, неповторимость… Память и воображение человечества населяют их не только знаменитостями, уже ушедшими из жизни, но и литературными героями. Все это усиливает эмоциональное воздействие исторических городов. Города-ветераны стремятся врасти в будущее, насыщаясь прогрессивными элементами в виде метрополитена пли домов нового быта. Может быть, наши потомки потребуют от старых городов (в качестве пропуска в будущее) решительного разрыва с прошлым, столь значительного видоизменения, которое сотрет характерные черты, делающие исторические города известными всему миру? Нам бы очень не хотелось этого. Больно представить великие города утратившими свою характерность, позволившими безразличной к прошлому технике изменить себя до неузнаваемости.
Города будущего впитают новейшие достижения науки и техники, воплотят ценный опыт мирового градостроительства, его прогрессивные принципы. В то же время они обязаны быть красивыми и ни в коем случае не представлять собой унылый ряд домов-близнецов.
Оригинальные по смелости технических решений, города будущего станут, видимо, еще более необычными в районах со специфическими природными условиями.
Проблема городов будущего связана с задачами освоения новых районов и новых энергетических и сырьевых ресурсов. Человечество находится на пути к более полному овладению богатствами природы в труднодоступных местах — в пустынях, арктической тундре, влажных субтропических лесах, закованной в ледяной панцирь Антарктиде, высокогорных областях.
