Итак, путь на южный гребень открыт. Но как теперь осуществить переноску грузов по этой воздушной «дороге»? Техническая подготовка носильщиков была не очень высокой. Но вопреки нашим предположениям шерпы быстро «вошли во вкус» лазания по столь необычной ледовой стене. Они преодолевали весьма сложные участки, требующие большой ловкости и силы, с двадцатикилограммовыми грузами и всегда с какой-то особенной, свойственной только шерпам улыбкой.
В ночь на 3 мая погода совсем испортилась. Пурга продолжалась довольно долго. Одна стенка палатки находилась рядом с небольшим карнизом, защищавшим его. В этом месте быстро скапливался снег. Приходилось несколько раз вылезать наружу и разгребать снег возле палатки. Во мраке ночи блистали молнии. Грохотало, как в аду. Но к утру все вдруг переменилось, стихло, словно в сказке.
Вытянувшись вереницей на запад, тучи постепенно рассеялись. В ста километрах от нас красавица пирамида Макалу и Джомолунгма возвышались над всеми Гималаями. Будет ли нам сопутствовать удача, как при подъеме на Макалу?
Прямо под ногами находился ледник Ялунг. Восточная часть Жанну, сплошь покрытая зеркальным льдом, круто обрывалась вниз, блестя и сверкая лучами отраженного в ней солнца. Канченджанга уходила вверх более чем на 8500 метров, оставив где-то внизу все горные массивы. Одна Жанну, казалось, не хотела ей уступать.
Все взоры обратились к Жанну, на путь, по которому нам предстояло идти. Мы рассматривали кружевные сплетения изо льда и скал, вытянувшиеся вдоль извивающегося гребня. Необыкновенные снежно-ледовые формы, переплетаясь, нагромождались друг на друга подобно искусно выложенному кондитером крему на новогоднем торте. Они застыли так навечно, нависая с двух сторон над двухкилометровыми обрывами.
Левая сторона острого гребня находилась еще в тени, другая ослепительно сверкала под лучами восходящего солнца. По нему нам идти. И мы, оседлав гребень, стали ползти вперед. В Альпах нам не встречались такие необычайно разнообразные участки: башни и провалы, которые преодолеваются «в лоб», небольшие туннели, расщелины, по которым надо ползти, хрупкие и прозрачные ледовые гребни, похожие на гребень морской волны. Трудно поверить, но мы испытали громаднейшее удовольствие в этом, казалось бы бессмысленном, лазании на высоте, превышающей Монблан на 2000 метров.
Следует заметить, что Жанну все больше и больше нас захватывала врасплох, накапливая как бы для «нашего удовольствия» трудности, превосходящие те, на которые мы раньше рассчитывали. Мы как будто все время недооценивали своего противника, стремились умалить его достоинства.
Время шло. Несмотря на плохую погоду, связки следовали одна за другой. Шаг за шагом мы с боем продвигались вперед. Команда шерпов прекрасно справлялась со своими обязанностями.
Мы к шерпам относились, как к братьям, и они самоотверженно включились в общую борьбу, стараясь помочь всем, чем могли. Часто они возвращались после переноски тяжелых грузов до такой степени уставшими, что, не говоря ни слова, забирались в свои палатки и совсем не притрагивались к еде. Казалось, некоторые из них окончательно выбились из сил. Но на следующий день они снова шли, как и накануне. Жанну их приворожила. Ни разу мне не приходилось слышать от них жалоб или возражений.
6 мая, еще до возвращения Ленуара и Параго, двенадцать шерпов принесли на южный гребень около двухсот пятидесяти килограммов продуктов, кислорода и снаряжения. В общей сложности во время этих операций было совершено, по моим подсчетам, более восьмидесяти подъемов и спусков к Лагерю-IV.
В план переноски грузов на высоте постоянно вносились изменения: надо было соблюдать равновесие между транспортировкой необходимого снаряжения для передовой группы, Лагеря-III, нижних лагерей и возможностями шерпов. Мы не рассчитывали, откровенно говоря, на такой сложный подъем, но все же надеялись, что в конце концов Жанну сдастся. Все пришли к выводу, что надо ей дать последний, решительный бой.
Отступление
7 мая снова повалил густой снег. Из метеосводок, которые мы систематически принимали по радио, было ясно, что погода не изменится, разве что с приближением муссона еще более ухудшится. Дальнейшая осада вершины становилась бессмысленной, и было решено штурмовать ее, невзирая на непогоду.
