Штыков и я - мы многое, наверно, все, знали друг о друге. А иначе на войне и нельзя. Многое о нем я узнал и на дивизионной партийной конференции в марте 1941 г., членом ДПК (дивизионной партийной комиссии) которой он был избран единогласно. Коренастый, среднего роста, русоволосый, с проницательным взглядом. Говорил немного, как бы взвешивая каждое слово. В общем это был крепкий человек во всех отношениях. Я невольно любовался его спокойствием и выдержкой, удивлялся умению точно определять обстановку. Постоянно он ходил в солдатской шинели, а зимой в светло-зеленой бекеше с серым воротником.
С. Г. Штыков - кадровый военный, он отличился при прорыве линии Маннергейма и форсировании бурной реки Вуоксы, за что был награжден орденом Красного Знамени и удостоен внеочередного присвоения воинского звания "полковник".
Перед войной я не раз бывал в дружной семье Серафима Григорьевича и его жены Марии Константиновны. Отец Штыкова, Григорий Кузьмич, работал слесарем железнодорожных мастерских, мать, Екатерина Владимировна, была ткачихой. Григорий Кузьмич в годы революции участвовал в подавлении белогвардейского мятежа в Ярославле. Екатерину Владимировну ткачихи г. Карабанова избрали делегаткой на губернскую рабочую конференцию.
В 1919 г. 14-летний С. Г. Штыков стал комсомольцем, а в 1924г., когда учился в Иваново-Вознесенской пехотной школе, вступил в ряды ВКП(б).
Был Серафим Григорьевич отличным стрелком-снайпером, пулеметчиком, минометчиком и даже артиллеристом. Однажды он находился в окопе на переднем крае обороны. Вражеский снайпер ранил в голову нашего наблюдателя. Серафим Григорьевич решил лично расправиться с гитлеровцем. При помощи винтовки с оптическим прицелом он засек и уничтожил противника. Был и такой случай. С. Г. Штыков находился на НП командира минометной батареи и увидел, что по замаскированной лесной тропинке к траншеям врага идет подкрепление. Огонь был сильный, и в этот момент командира батареи лейтенанта Зайцева ранило. Штыков сам открыл стрельбу из миномета. "Вот здорово стреляет кто-то!" передавали тогда связисты.
Штыков любил храбрых людей, таких в дивизии было немало, например разведчик лейтенант Алексей Бень, младший политрук Н. Д. Черепанов, командир роты лейтенант Миронов, секретарь ДПК старший политрук Иван Голдобин. Знал он хорошо наиболее отважных и мужественных красноармейцев и младших командиров. Да и как не знать их, ведь особо отличившиеся в бою обычно вступали в партию, награждались орденами и медалями. В связи с этим Штыкову и как командиру дивизии{59}, и как члену ДПК с ними приходилось встречаться наиболее часто. И он, будучи всегда весьма занятым многочисленными делами человеком, никогда не жалел времени на эти встречи. Придет на заседание ДПК заранее и спросит: "Регулярно ли вас, хлопцы, кормят, что пишут из дома?" Расскажет про храбрых воинов, таких, как младший сержант И. К. Горох, красноармеец К. П. Морозов и другие, и в заключение скажет: "Вот так бейте фашистов!"
За храбрость и высокое воинское мастерство, за человечность и простоту в отношениях с подчиненными все наши бойцы, командиры и политработники горячо любили своего командира дивизии.
Можно было только завидовать его неуемной энергии. Он успевал бывать и на занятиях по тактической подготовке, и на политзанятиях, и на стрельбище. Уважали его и за шутку, оброненную в беседе, за умение ободрить, если кто-то взгрустнул. "Человечный, хотя и строгий, когда нужно", - так отзывались о нем бойцы.
Еще в период формирования дивизии политработники и коммунисты проводили большую партийно-политическую работу, прививая личному составу чувство гордости за свое соединение, высокие моральные качества, которые развились и укрепились в ходе борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.
Мы внимательно следили за тем, чтобы задачи боевой подготовки тесно увязывались с политико-воспитательной работой в подразделениях, не допускали показухи и формальностей, так как знали, что в случае войны за слабую подготовку придется расплачиваться большой кровью. Как-то, а это было в апреле 1941 г., я присутствовал на занятиях, которые проводил командир второго батальона 645-го мотострелкового полка капитан Н. И. Бубелев. Бойцы быстро продвигались вперед, стремительно поднимались для "атаки", но недостаточно маскировались в складках местности, и С. Г. Штыков требовал повторения занятий до тех пор, пока бойцы не научились не только совершать стремительные броски, но и хорошо маскироваться.
