В зале повисла напряжённая тишина, и мой голос прозвучал как-то сорвано:
– Временно пострадавшие пусть пройдут в гостиничный медпункт и там примут необходимые таблетки. И скорей возвращаются за столы….
Но моего оптимизма никто не поддержал. Праздник окончился таким неожиданным событием. Хотя обстановку разрядила тётушка Освалия, когда на восклицание своей дочери:
– Ой! Мне кажется, я весь крем съела! Что теперь будет?!
Она ответила:
– Ничего страшного, дорогая! Хороший понос тебе не помешает!
А с Булькой я переговаривался постоянно:
«И как уничтожить эту гадость?»
«Пока не знаю. Но с уверенность могу сказать: пока от них смертельной опасности не исходит. Скорей всего они должны пройти определённый инкубационный период. И только потом начнётся скоротечная, возможно, атака на организм человека».
«А как со мной дела?»
«Тебе ничего не грозит. Съесть ты ничего не успел. Я держу остальной вирус в изолированной капсуле на твоём запястье. Если вирус активируется, я тут же от него избавлюсь….»
«Но как вымыть вирус из желудка тех, кто ел эту фиолетовую посыпку?!»
«Поднимай на ноги все ваши службы. Хоть какие-то данные по этим семечкам да найдутся. Можем вполне успеть обезвредить опасность прямо в организмах. Да и я не буду тратить времени даром. Только для более плодотворной моей работы находись рядом с полным набором средств и препаратов антивирусного назначения. И давай мне нужное вещество для эксперимента. Понял?»
«Сделаю!» – пообещал я и тут же включился в круговерть возникшего ажиотажа. Что и говорить: суматоха поднялась невероятная. Но все действовали чётко, сложено и организовано. Мои команды выполнялись без глупых переспрашиваний и удивлённых физиономий. Всё-таки большинство приглашённых подтвердили мнение о себе, как о людях незаурядных и совершенно не подверженных панике. Даже те четверо кандидатов со своими сопровождающими, с которыми мы познакомились на приёме у принцессы. А уж герцог Рибенгол с генералом Савойски первыми выполняли все приказы, подавая остальным пример послушания и желания содействовать собственному выздоровлению.
Ведь каждый прекрасно понял, что таких глобальных промываний после употребления некачественных яиц не бывает. Даже Амалия стоически выдержала все процедуры, уколы, капельницы и переливания крови. Без сомнений, тётушка Освалия вообще держалась молодцом. Лишь один раз у неё вырвалось нечто ей не присущее. Да и то, скорей это происходило от её натуры. Когда мы с Кортом забежали навестить её в палату, она резко спросила:
– Поймали!?
– Кого?! – стал прикидываться я непонимающим.
– Кого, кого…. Сальмонеллез!
– Ещё нет, тётя! – помог мне Корт.
– А как поймают, так вы ему… яйца обязательно, что бы вырвали!!!
– Да что вы так, тётя…? – немного растерялся виконт.
– Желание умирающей – закон! – заголосила тётушка Освалия. И если бы не многочисленные капельницы, она бы вскочила и сама понеслась отлавливать мерзкого Сальмонеллеза. Успокоенный её боевым духом я вытолкнул Корта за дверь и уже оттуда крикнул:
– Да вы ещё и нас переживёте! И почему «ему»? Может это «она»?
– Да я ей, су…!!! – хоть я и успел захлопнуть дверь, но ругательства слышны были по всей длине коридора. Разозлилась тётушка не на шутку!
А ведь доберись она до того продажного прыщавого поварёнка, который подкрасил крем фиолетовой посыпкой, тот бы точно неполноценным остался. Его выявили сразу же. Просто он ещё не успел сбежать, да и не сильно торопился. Нанявшее его лицо уверяло, что у него есть как минимум десять часов для неспешного ухода. Скорей всего отравители и не подозревали, что мы можем так быстро выявить опасность. Хоть десять часов – ничтожно малое время в таких случаях, но проблеск надежды у нас появился. Ведь удалось сразу включить в работу лучших специалистов империи. И против неизвестного вируса стали бороться целые медицинские центры и институты.
А уж поиском остальных преступников занимались соответствующие органы и службы.
Первые сведения о вирусе мы получили только на пятом часу после отравления. Оказалось, что семечки произрастают в одной из малопригодных для жизни систем и их внутренности, попадая в желудочный сок человека, начинают размножаться в геометрической прогрессии. А когда кровь достигает определённого насыщения, часов через двенадцать, лимфа тут же густеет и сворачивается. И смерть настигает человека в страшных мучениях и в период пяти, семи минут.
