На растительной пище - страница 8

-- Я сейчас заварю чай! -- засуетился Веревцов.

И, окончательно отложив шапку в сторону, он принялся хлопотать у камина.

-- Не надо мне чаю! -- сказал Алексеев угрюмо. -- Слушайте, Василий Андреич, я сяду, я устал!..

-- Конечно, садитесь! -- поспешно воскликнул Веревцов. -- Садитесь, пожалуйста! -- и он пододвинул ему гладкий обрубок дерева, игравший роль табурета. -- Извините, ради Бога! Я не заметил, что вы устали...

-- Они меня со свету сживают!.. -- с дрожью в голосе вдруг объявил Алексеев. -- Мочи моей нет!..

Глаза его опять остановились и сверкнули.

-- Полноте!.. -- возразил Веревцов очень просто и спокойно. -- Вот лучше я вам чаю налью...

-- Темно!.. Солнца нет!.. -- продолжал Алексеев с отчаянием в голосе. -- Когда будет весна?.. Я не могу жить без солнца!

-- Через две недели появится солнце! -- терпеливо утешал его Веревцов. -- Потерпите немного.

-- А они зачем по ночам ходят? -- настаивал Алексеев. -- Разве я не знаю?.. Любо им, что теперь солнца нет!.. Поговори-ка с ними днём, -- продолжал он сердито. -- Сладкие такие, медовые! Только свечку погашу, они уж опять тут...

-- Господи, что я им сделал? -- прибавил он почти со стоном.

Алексеев страдал манией преследования, которая состояла в том, что люди, которых он видел днём, представлялись ему по ночам в виде призраков агрессивного характера. Это было нечто вроде снов наяву. Жизнь была так усыпительно однообразна, что притуплённое воображение не в силах было создать никаких фантастических картин и только отражало окружающую действительность в уродливо искажённом виде как кривое зеркало. Ему представлялось обыкновенно, что товарищи, с которыми он днём разговаривал или работал вместе, подкрадываются к нему в темноте сзади и внезапно начинают его душить или кусать.

Болезнь началась кошмарами и тяжёлыми снами и развивалась довольно постепенно, но теперь Алексеев почти совсем утратил различие между призраками и действительностью и доставлял много огорчений и забот другим членам колонии. Хуже всего было то, что он постоянно жил один и упрямо отвергал всякие предложения сожительства, подозревая за ними коварные покушения на его свободу. Только к Веревцову, с самого его приезда, он относился доверчивее, чем к другим, и иногда в самом остром пароксизме раздражительности внезапно приносил ему целый ворох жалоб, как будто инстинктивно стремясь добыть себе хоть немного спокойствия под сенью этой широкой и непоколебимой доброты.

Василий Андреич держал себя с ним очень просто, нередко даже сердился и принимался стыдить его за подозрительность, но даже выговоры из его уст действовали успокаивающе на больного.

-- Когда придёт солнце? -- болезненно повторил Алексеев. -- Темно, холодно!..

-- Василий Андреич, я затоплю. камин! -- прибавил он более спокойным тоном.

-- Я сам затоплю! -- суетливо возразил Веревцов, принимаясь разгребать загнету.

-- Нет, я! Сидите, сидите!.. -- настойчиво повторил Алексеев.

Не обращая внимания на протесты хозяина, он проворно открыл камин, поставил в него охапку поленьев и раздул горящие угли. Он был ловок на всякую ручную работу, и домашние хлопоты отнимали у него только минимум необходимого времени.

-- Как хорошо! -- сказал он, когда дрова разгорелись ясным пламенем. -- У вас и дрова добрые, -- прибавил он, с благодарностью взглянув на Василия Андреича. -- А мои злые, тонкие такие, длинные!.. Трещат, брызжутся углями прямо в лицо. А я у вас останусь! -- прибавил он, помешивая палкой в камине. -- Можно?

-- Милости просим! -- сказал Веревцов, радостно оживляясь.

Собственно говоря, он так привык к одиночеству, что всякое сожительство тяготило его, но теперь ему казалось, что Алексеев для него самый подходящий товарищ.

-- Я сейчас от Горского, -- начал рассказывать Алексеев, подвигая свой чурбан поближе к пламени. -- Знаете, он меня ночью задушить хотел, -- пояснил он мимоходом. -- Уж я же ему и напел. "Днём, -- говорю, -- ты товарищ, а ночью ты вампир... Тебя, -- говорю, -- на костре бы сжечь следовало"...

-- Какой вампир, какой костёр? -- с неудовольствием сказал Василий Андреич. -- Ерунда это всё... Вот, скажите, пожалуйста, вы запираете двери на ночь?..