— Детский сад, — фыркнул Глушков. — Совершенно очевидно, что таких связей будет n*(n-1)/2.
— Разумеется! Но это означает, что одна большая инфраструктура намного выгоднее, чем несколько маленьких. Причем зависимость квадратичная. Нет смысла делать отдельные сети связи для управления или, скажем, электронной переписки заводов.
— Интересное следствие. — Академик машинально поправил очки. — Над этим аспектом действительно надо подумать.
— А так как назначение сети универсально и неопределенно, структуру желательно иметь как можно более многосвязную, — обрадованно добавил я.
Если не пробить эту стену, то он в самом лучшем случае создаст что-то типа французского Minitel. И оно загнется под напором Internet точно так же, как и прототип из моей истории[29].
— Да, Петр, не ожидал от тебя! — Глушков одобрительно хлопнул меня по плечу. — Тебе надо фантастические романы писать.
— Только один, — пошутил я.
— В смысле?
Жаль, не смотрел он «Горца». Тут тот же самый принцип. Internet, Skype, FaceBook, Twitter, Google, Microsoft… Рано или поздно останется только одна инфраструктура на каждую экологическую нишу.
— Если линии связи окажутся достаточно быстрыми, то искусственный интеллект можно будет создавать не на одной отдельно взятой ЭВМ, а сразу на нескольких машинах.
Вот тут академика зацепило за живое. Он сразу потерял самоуверенность и ушел в себя. Пришлось мне внять веселому совету Косыгина и разлить остатки бутылки.
— Но как достигнуть такого широкого потока информации? — Глушков быстро оценил ситуацию.
— Это не так и сложно, если вместо соединительных линий на медном проводе использовать оптическое волокно.
Из остатков овощей я быстренько соорудил схему внутреннего отражения света в оптоволокне и объяснил, как этот эффект можно использовать для передачи сигнала на сотни километров.
— Разве такое сможет хоть как-то сравниться с внутренней шиной ЭВМ? — поджал губы Глушков. — Это все равно несопоставимые величины. И потом, стекло… хрупко и дорого.
— Технические проблемы возникнут только при… — Тут Косыгин сделал «кхм-кхм-кхм», и я осекся. — В общем, это сможет стать реальностью в самой ближайшей перспективе и будет работать многие десятки лет.
— Да скажите мне все, наконец! — взорвался Глушков. — Вы явно чего-то недоговариваете.
— К сожалению, не имею права, — поставил точку Алексей Николаевич. — Но могу подтвердить, что вы получили достоверные сведения.
Беседа замерла. Виктор Михайлович явно обиделся не на шутку, и его вполне можно было понять. Мне стало крайне неловко. Дурацкое ощущение: вместо развернутой картины предложил ученому какие-то жалкие и малопонятные фрагменты. Его напору, энергии и готовности обосновать все разработанной научной теорией я мог противопоставить только тупое «никакого искусственного интеллекта не получится». Проклятое бремя послезнания!..
Наверное, Косыгин испытывал что-то похожее. Так что, через силу поговорив несколько минут на бытовые темы, вскоре начальники засобирались по домам.
Грибы с собой я брать не стал, так и забыл корзину у скамейки…
Глава 2
Переброска RAVчика
Искусственный интеллект, это, конечно, круто. Наверное, будет настоящим прорывом году эдак к две тысячи шестьдесят пятому. Вот туда бы Глушкова — опередил академик время на сотню лет… Да и системы уравнений несут большую пользу народам СССР и их беспокойному хозяйству. В теории. На практике текстовый редактор — вот настоящая вершина современной цивилизации. Ведь уму непостижимо, сколько в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году уходило времени на составление вменяемого листочка с буквами! Прежде, чем ОГАС строить, Глушкову стоило бы избавить одну шестую суши от бумажных гор. Хотя… Может быть, ему нравились толпы машинисток.
По мне, обилие симпатичных девушек в машбюро шло советской экономике на пользу — демографические показатели опять же повышались. Но писать от этого легче не становилось. Приспосабливался и так, и эдак, царапал бумагу карандашом, стирал ошибки резинкой «со слоном», испытывал авторучку с золотым пером, которую как-то забыл на столе Шелепин. Делал огромные междустрочные интервалы, чтобы было место для дополнений… Не помогало ничего! Все равно текст через пару часов оказывался в таком состоянии, что проще было переписать — иначе возникала угроза не разобраться самому. И ладно бы так один раз!
