Но все-таки, став матерью, Джоанна изменилась. Дом, в котором они жили раньше, был продан и куплен другой, в Чисвике, с четырьмя спальнями, в стиле кораля Эдуарда, расположенный близ реки с большим по лондонским меркам садом. Но теперь приходилось больше времени тратить на дорогу до работы, и Джоанна стала более тщательно планировать свой рабочий день.
Обычно она отпускала няню в семь вечера, но по крайней мере один раз в неделю ей приходилось посещать приемы и коктейли, что было необходимо в ее профессии. Иногда она ужинала у своих подруг, но в конце концов ей пришлось признать, что в душе она чувствует себя виноватой, потому что дома у нее остался ребенок.
Ей больше нравилось, когда Катя и Лиз сами приходили к ней по понедельникам ужинать. Джордж в это время обычно гулял с ребенком.
После того как церковная служба закончилась, гостей пригласили в дом Кэтрин Лангфорд, в голубую гостиную (там было немного теплее, чем в желтой, но все равно холод был как в Антарктике).
Джоанна протянула уснувшего ребенка довольной бабушке и ласково посмотрела на двух его крестных, с некоторым удивлением взявших с серебряного подноса фужеры с шампанским, которое им подала Стефани Росс.
— Смотри-ка, сюда пришла укротительница львов, — сказала Лиз, поднимая свой бокал.
Джоанна понизила голос.
— Совершенно преобразилась, правда? Я думаю, Стефани счастлива, что не потеряла работу после дел, которые она натворила, пока меня не было.
— Да, но пригласить ее сюда? Что происходит? — спросила Катя.
— После того как директор-распорядитель уехал, она, похоже, старается сотрудничать со мной. Стефани очень обрадовалась, что я убедила правление не увольнять ее, сказав, что у нее очень хорошие перспективы. — Джоанна лукаво усмехнулась. — Вы представить не можете, как хорошо иметь заместительницу, которая тебе обязана.
— У меня тоже заместитель что надо, — отозвалась Лиз. — Боб Ховард — уравновешенный, верный и преданный.
— А как он уживается с Тони? — поинтересовалась Катя.
— Неплохо, он умеет ладить со всеми. Кстати, я хотела избавиться от Тони, но Фергус попросил оставить его и поработать с ним.
— А почему он остался? — Джоанна была озадачена. — Я думала, он первый хлопнет дверью, когда тебя официально назначили редактором.
— Потому что он нужен Фергусу. — Лиз делала ударение на каждом слове. — Я прекрасно знала, что Тони обо все докладывал Чарли, теперь он наушничает Фергусу. А Фергус его поддерживает. Я думаю, как все магнаты, Фергус везде старается иметь своих осведомителей. По крайней мере я знаю, откуда появляются статьи обо мне в других газетах.
— Я ненавижу, когда такое происходит, — высказала свое мнение Джоанна. — У меня было нечто подобное со Стефани. Я бы не сказала, что это способствует работе.
— И как ты со всем этим миришься? — спросила Катя у Лиз.
— Работа редактора — это не одни только розы, доложу я тебе, — призналась она. — Я пытаюсь его нейтрализовать, и к тому же моя новая начальница отдела аналитических статей, про которую я рассказывала, это настоящая находка. У нее прекрасные идеи, и она работает над ними без дутой рекламы, присущей Тони. Он по сравнению с ней просто ископаемое.
— Ну и ну, — сказала Катя. — А на Майорке мы думали, что ты им грезишь.
Лиз улыбнулась при этом воспоминании. Она была прелестна сегодня, но у нее был усталый вид. Ответственность, которую несет редактор, забирала все ее силы и время, но тираж «Санди кроникл» рос, и что было самым важным для Фергуса, росли доходы от размещения рекламы.
— Раз уж заговорили о грезах, как прошел четверг? — спросила Катя, беря с подноса еще один фужер. Лиз грустно пожала плечами.
Она встречалась с Дэвидом Линденом, но он по-прежнему был далеко.
Каждая их встреча была Событием. Это были незабываемые часы. Страстный секс. Страстные разговоры. Страстное обожание друг друга. Но они встречались не часто. Это было восхитительно, но это была не настоящая жизнь.
— Помните, я говорила вам на прошлой неделе, что дела идут слишком хорошо? Я была права. Он начал ворчать из-за моей работы. Прошлой ночью он сказал, что, по его мнению, работа мне дороже, чем он.
