— А вдруг у меня не получится? — совершенно резонно предположила Джульетта:-Ведь я могу промазать или попасть в тебя? — ее голос выдавал отчаяние. — Почему бы тебе не сделать это самому? Как ты мог заметить, я не из разряда везучих, — и Джульетта окончательно увяла.
— Нельзя сомневаться в себе. Это вредно, — подбадривал девушку Дэвид, всякий раз перехватывая ее взгляд. — Я думаю-ты постараешься. С топором между лопаток ты будешь выглядеть по дурацки.
Даже эта грубая шутка на девушку не подействовала.
— Я так не могу, — стала отнекиваться Джульетта. Но Дэвид поймал ее за плечи и спокойно повернув к себе, сказал:
— Прояви еще немного мужества и все закончится. На своей судьбе экономить не стоит. Хуже нет ничего-чем страдать от последствий чужих решений. В общепринятом смысле, ты будешь в полной безопасности, — непререкаемо заявил он:-Саймон тебя заметит. Ты выстрелишь. Я его обезврежу. И все у нас с тобой будет в полном ажуре.
— Не знаю, смогу ли я, — Джульетта набрала в легкие побольше воздуха и с сожалением выдохнула, словно испуская последний дух. — Меня даже подташнивает от одной мысли, что придется в кого-то стрелять. — она имела право на робкое выражение лица в этот момент, и воспользовалась этим.
— Да погоди ты вздыхать, — подкупающе весело Дэвид подхватил ее под мышки и на пару секунд приподнял над землей. — Держись меня и я вытащу нас обоих.
Джульетта сумела выжать из себя улыбку, что, при таких обстоятельствах, было равносильно подвигу.
— Ты тоже меня пойми, — откровенно заявил он:-Не могу я одновременно находиться и тут и там. А с твоей помощью мы гарантированно его возьмем, — Дэвид чувствовал азарт, который, порой, кажется женщине лучшим аргументом ее защищенности. И Джульетта сдалась:
— За такое мне полагается пирожное, — вызов в ее голосе был замешан на иронии, сквозь которую ему еще мерещилось подростковое упрямство.
— Будет тебе и мороженое. И торт со взбитыми сливками-если захочешь. Но только потом. Саймон жаждет крови и пойдет до конца. Сделай это в первую очередь для себя.
Они обговорили последние детали.
— Если ты сейчас попадешь в руки Саймона. Или меня схватят полицейские-миссии конец, — он вновь давил на важность того, что они делают.
— Есть что нибудь еще, что я обязана знать? — ее глаза заполнились чем-то по новому разумным и взгляд сделался острее и целеустремленнее.
— Тут достаточно правил и предписаний, но тебе необходимо запомнить главное: Саймон должен быть на линии основания треугольника на циферблате уробороса. Это работа ювелирная, — предупредил Дэвид, поворачивая ее руку с браслетом параллельно земле и указывая на движение треугольника. Он был последователен и методичен. — Целься как следует и только потом жми вот на эту, одну единственную кнопку. Следовало бы конечно попрактиковаться во владении уроборосом, — и вздохнул. — Но пристрелочного залпа не будет. У нас на это нет ни времени, ни возможностей.
Джульетта расчувствовалась и крепко обняла Дэвида на удачу. Он сказал, отпуская ее:
— Вперед, ты сможешь. Верь мне-как самой себе. И выбрось лишнее из головы. По завершении, мы свернем миссию и отправимся к твоему отцу. Мы оба знаем как важно, чтобы все у нас вышло синхронно.
Джульетта кивнула в знак согласия и знойно смахнула челку со лба. В глазах девушки появилось что-то пуленепробиваемое. Но он предположил, что так она настраивается. И был не прав. Есть тонкая грань между импровизацией и неподчинением, предпосылки которого он не заметил.
Джульетте очень не понравилось, что у него на все были правила.
Девушка смешалась с толпой, продвигаясь в направлении указанного Дэвидом взгорка. С этих пор уроборос на руке контролировал каждую секунду ее существования. Она знала как выглядит ее шанс: невыдуманная сенсация обняла ее руку. И Джульетта не собиралась с ней расставаться. Пока она находилась в зоне действия уробороса — ВРЕМЯ ее не атаковало.
Еще час назад эта информация показалась бы ей настолько невероятной и немыслимой, насколько теперь представлялась столь же очевидной и неизбежной. Новое для нее параноидальное стремление все теперь делать с оглядкой, взяло над Джульеттой верх. Девушка крутила головой, но не видела в толпе никого, достойного более пристального внимания.
