— Бр-р-р, продрогла я что-то, — зябко передёрнула плечами Илзе. — Впрочем, сама виновата. Оделась чрезмерно легкомысленно, позабыв, что от Лонгьира рукой подать до Северного полюса. Всего каких-то полторы тысячи километров. Или даже меньше. Надо было утеплённую куртку на синтепоне прихватить с собой… Ой, кто это там фыркает? И какие-то смутные тени-силуэты просматриваются…
— Обыкновенные северные олени, — успокоил Тим. — Они здесь везде и всюду шастают. Куда ни плюнь… А чувствуешь, как пахнет?
— Чувствую… Молодой травой, перепрелым мхом и — совсем чуть-чуть — колодезной водой.
— То бишь, чем?
— Не знаю. Не уверена…
— Весенней островной тундрой, голова садовая, латышская… Вот, кстати, и беседка. Заходите, изящные дамы, присаживайтесь. Темно, извините.
— Ничего, сейчас поправим, — пообещала Мэри.
Она усердно порылась (судя по характерным звукам), в своей объёмной вельветовой сумочке, щёлкнула зажигалкой и, сделав резкое движение рукой, разместила на досчатом столе свечку, естественно, с ярко-жёлтым огоньком на её верхнем торце.
— Непростая такая свечечка, специальная, — хмыкнув, одобрил Тим. — С крохотным треугольным лезвием, торчащим из нижней восковой плоскости. Верно?
— Это точно. А ещё её фитилёк на совесть пропитан специальным химическим составом, отчего язычок пламени не гаснет даже на очень сильном ветру. В настоящее время такие свечи входят в походный арсенал американских «морских котиков».
— Свечка специальная. Да и сама наша мисс Толедо — девушка, отнюдь, непростая, — прокомментировала Илзе. — Можно предположить, что в её сумке — чего только нет.
— Ты, подруга, угадала, — непонятно вздохнула Мери. — И про меня, и про сумочку…
— Заканчивайте трепаться, сороки разговорчивые, — подпустил в голос «стальных» ноток Тим. — Предлагаю — перейти к делу.
— Тебе, Брут, не терпится заслушать подробный доклад о проведённых оперативно-розыскных мероприятиях?
— Ага. Не терпится. О них самых. Чисто для начала.
— Хорошо, докладываю… Применив всё своё природное обаяние, а также используя эффектные внешние данные, я установила-выявила важного свидетеля, который утверждает следующее. Примерно за полчаса до приводнения мотодельтаплана со старшим инспектором Белофф на борту, к складским ангарам подъехало городское такси, в котором находились супруги Вайды. Ежи и Анна выбрались из автомобиля и отправились на прогулку, а сама машина, отъехав примерно на триста пятьдесят метров в сторону, припарковалась за складами норвежской угольной компании. То есть, спряталась, став невидимой со стороны побережья… Потом приводнился мотодельтаплан, старший инспектор Белофф затащил его — на специальной тележке — в ангар и двинулся, в компании с псом-хаски, в сторону города. Ежи позвонил по мобильнику, и через некоторое время такси, выехав из-за угольного склада, отправилось вслед за нашим брутальным инспектором. Впрочем, очень скоро машина вернулась и подъехала к портному с супругой. Состоялся короткий деловой разговор, после чего супруги Вайды, пошептавшись, сели в автомобиль, и он укатил — на малой скорости — в сторону города… Можно смело предположить, что эти польские гаврики видели, как ты, Брут, свернул в сторону «Приюта ветеранов». Вполне вероятно, что и дальше за тобой наблюдали, вплоть до сербской гостиницы.
— Мисс Вылкаст утверждала…
— Не смей так меня называть! — неожиданно вспылила Илзе. — Иначе прямо сейчас встану и уйду. Навсегда. И Мэри уведу с собой.
— Хорошо, хорошо. Извини… Лиз утверждала, что противник успокоился, мол: — «Гадкий Брут ведёт себя самым обычным образом, по губернаторам и полицейским управлениям не бегает…». Почему же состоялось это дурацкое и бестолковое нападение — возле ресторана KROA? А, Лиз?
— Виновата, немного просчиталась. Очевидно, что всё обстоит несколько сложней и серьёзней. Обмишурилась. Не сработал железобетон. Извини, приятель детских лет.
— Ничего, бывает. С каждым может случиться… А что это за загадочная «встреча с потенциальным злодеем»? Откуда здесь ноги растут?
— Всё очень просто, — на губах Мэри заиграла горделивая улыбка. — Элементарная оперативная комбинация, не более того. Мы с Лиз завалились к Вайдам в их модное ателье и отработали по следующей схеме. Мол, я — капризная, взбалмошная и страшно-богатая американка, а Лиз — моя верная телохранительница и горничная одновременно. А ещё, мол, у меня имеется горячо-любимый жених (он тоже — якобы — приплыл на круизном судне и сейчас находится в Лонгьире), с которым я через два месяца должна сочетаться — в Плимуте, уже после возвращения из круиза — законным браком. Только я, ко всему прочему, барышня ужасно-современная и официально отказалась идти под венец в свадебном платье. Мол, буржуазные старомодные предрассудки-причуды и всё такое прочее… А сейчас я как бы передумала, прониклась и решила сделать обожаемому жениху неожиданный сюрприз. То есть, платье свадебное, всё же, пошить. Только так, чтобы он про это ничего-ничего не знал. Поэтому всё надо сделать по-тихому, в строжайшей тайне… Далее — сплошная элементарщина, мол: — «Ой, нам уже надо бежать! Извините, срочные дела. Встретимся поздним вечером. Мой правильный женишок очень рано ложится спать. Когда уснёт, тогда мы со служанкой и подскочим. Поболтаем, посовещаемся и выберем подходящий фасон, мерки с меня снимете. Держите задаток — полторы тысячи долларов. Только никому, пожалуйста, ни слова. Т-с-с-с! Тайный сюрприз, это понимать надо… В двадцать три пятнадцать — вас устроит? Тогда — до встречи. Аривидерчи…».
