– Светлана, ты идёшь домой? – спросила одна из её подружек.
– Нет, нет, не идёт. Я её на руках принесу. Если смогу поднять, – ответил я.
Последние слова были не шуткой и произнесены вполголоса. Но об этом несколько позже.
Дальнейшие наши отношения, я думаю, ничем не отличались от многократно описанных в лирической прозе того времени. Известно, что юноша ведёт себя так, как девушка ему позволяет.
Она не позволяла, я не настаивал.
Она не поз… я не нас…
Она не… я не…
Она… я…
Мы…
Это только сейчас молодые люди, не успев познакомиться, тянут друг друга в постель, соревнуясь при этом, кто раньше проявит свою инициативу. Совсем недавно услышал частушки на эту тему:
На горе стоит берёза,
К земле ветка клонится,
Парень девушку е…,
Хочет познакомиться…
Похулиганили – и хватит. Недавно встретил друга, известного литератора. Поговорили, обменялись мнениями.
– Хочешь написать современную книгу, включи обязательно секс. И побольше фольклора, – сказал он.
– Это что, матерных слов? – не удержался я.
– Понимай как знаешь. Без секса и фольклора проза очень пресная. Литература должна быть ближе к народу. Всё должно быть как в жизни. Ты можешь написать талантливо и современно.
Я всегда прислушивался к мнению умных людей, особенно, когда оно совпадало с моим собственным. Откуда это пошло, что традиционная русская литература, которая на протяжении длительного времени избегала, правда, не всегда и не до конца, применения нецензурных выражений, вдруг начала бравировать этим? Тут, на мой взгляд, существует ряд причин: отсутствие официальной цензуры не всегда компенсируется внутренней цензурой, чувством меры и талантом автора. О таких материях, как влияние сталинских лагерей и свободной литературы Запада лучше не говорить, об этом уже много сказано. Опять я, кажется, увлёкся. Вернёмся лучше к Светлане.
Её имя было очень модным в то время. Это имя носила дочь вождя, завод, изготавливающий лампочки, большой корабль и многое другое. Ей очень шло это имя, поскольку вся она была светлая и радостная. В компании сверстников её очень любили. Все – и меня это не очень радовало. Поэтому я и предпочитал уединение. И самое лучшее место было у Днепра, на скалах. Для этого не надо было ехать далеко за город. Река была рядом, у самого парка.
У неё были прекрасный характер и хорошее чувство юмора. На мой взгляд, человек, лишённый чувства юмора, – не совсем полноценный: всё, что говорится в шутку, такой человек не понимает. Он всё сказанное напяливает на себя, как колпак на голову. И сам об этом не догадывается, потому что у него нет этого самого чувства. Даже не знаю, читают ли такие люди юмористическую литературу. Может быть, даже читают, но получают ли они от такого чтения удовольствие? Существуют даже тесты на чувство юмора. Мне их заменяли несколько старых анекдотов. Стоило мне извлечь из памяти один из них, – и этого было достаточно.
Она была бы, наверное, хорошей женой, так как мечтала иметь много детей. По крайней мере, двух. И не скрывала этого. Но я к этому в то время ещё не был готов.
