Я и сам не мог вспомнить, за что конкретно меня послали. А философ продолжал:
- Запомните, мой дорогой друг, Господь сотворил Землю, а профессионалы изменили ее лицо. Вот вы! - тут философ-профессионал ткнул пальцем в сидевшего на корточках мужчину средних лет с тяжелыми крупными руками, с трудом умещавшимися в засученные рукава белого халата,- вы кем работаете?
- Я врач,- мрачно ответил мужчина.
- А какой врач?
- Акушер-гинеколог.
- Вот посмотрите, голубчик,- вновь обратился ко мне философ,- перед вами как раз и стоит профессионал, изменяющий в меру сил облик Земли и данный на ней от Господа Бога порядок вещей. Пусть Господь меня простит, но он - типичный дилетант. Талантливейший, наипервейший в мире, причина всего сущего, и притом -- Дилетант! Дилетант ничего не доделывает до конца, под его руками ничто не обретает нужной степени того совершенства, которое мы называем постоянством и надежностью. Хотя творение дилетанта может быть прекрасно и удивительно. Вот взять хотя бы механизм родов. Сколько женщин погибают в родах от неправильного предлежания плода, прочих осложнений! Вы скажете, что Господь не хочет им помочь, что от них отвернулся? Да как бы не так! Он просто не может, не в силах им помочь, потому что он - Дилетант. И чтобы исправить это положение, он придумал и пустил на Землю профессионалов, вот таких как этот доктор. Пусть они исправляют его ошибки. И они их исправляют - смею вас уверить, голубчик! Посмотрите на его прекрасные руки! Господь не имеет таких рук, да и техники родовспоможения он, разумеется, не знает. Но он - гений среди дилетантов, и вот в один прекрасный момент он создает этого доктора, который делает за него то, чего не может сделать он сам. Профессионал и Дилетант прекрасно дополняют друг друга. Профессионал не умеет делать чудесных и сверхъестественных вещей, которыми славен Дилетант, зато профессионал все делает надежно, устойчиво, и результат его действий гораздо более предсказуем, чем результат действий Дилетанта. И тем не менее, когда профессионалы заключают договор, они специально оговаривают пункт о том, как быть в том случае, если Дилетант внесет неожиданный хаос в их действия. Это называется "форс-мажор". Но чем выше уровень профессионала, тем лучше он умеет справляться с неожиданными выходками Дилетанта, то есть с форс-мажором. Но Дилетант конечно сильнее любого профессионала: ведь они всего лишь его детища.
- Кажется я тоже знаю, за что вас на хуй послали,- сказал я,- За кощунственные речи. Мало кому понравится такое слушать.
- Как философ я имею право излагать любую точку зрения,- сухо произнес мой оппонент,- К тому же, никакого кощунства в моих речах нет. Ну подумайте сами: что такое Промысел Божий без помощи профессионалов? Я согласен, профессионалы не умеют сами создавать новую жизнь, не умеют возвращать безнадежно утраченную жизнь, но зато они умеют давать комфорт и надежность той жизни, которую сотворил Дилетант. Ребенок появляется на свет весь сизый, весь в кале, в крови, в моче, иногда перемотанный пуповиной. Посмотришь мороз по коже продерет. Гадкое, грязное кровавое месиво. И в этот момент в дело вступают профессионалы. Раз-два-три, и вот уже ребеночек лежит чистенький и свеженький, завернутый в красивую упаковку как рождественский подарок. И так - во всем.
- Не идеализируйте,- мрачно сказал врач. Знаете, сколько отцов у нас получили трупы жен и детей вместо живых? Лучше вам и не знать.
- Ну, вы ведь тоже не все можете сделать, это ясно.
- Да мы-то можем. Мрут в основном ночами, когда дежурной бригады нет. А бригады ночью не полагается - людям же платить надо! А фонд заработной платы надо экономить. Вот и экономят, и поэтому операционная бригада ночами не дежурит. Пока дозвонятся, пока машину пришлют, пока хирург с анестезиологом приедут, пока помоются на операцию - а к тому времени на стол кладут уже труп.
- А в министерствах, в горздравотделах и прочих теплых местах тоже сидят профессионалы, но совсем другого рода,- мрачно осклабился я,- И эти профессионалы прекрасно знают, отчего мрут роженицы с детьми, но им на это начхать. Вот что такое один профессионализм, без души и без веры. И что вы на это скажете, господин философ?
