На грани возможного - страница 11
Совсем недалеко продолжали через равные промежутки рваться снаряды. Они пронзительно свистели, улюлюкали, а иногда проносились над головой со страшным ревом. Вблизи никого не было видно. Обычно в таких случаях люди прятались в бомбоубежища или плотно прижимались к стенам. Наконец у самого входа в институтское здание обессилевшую девушку встретили два красноармейца. Они бросились ей на помощь и бережно приняли на руки стонущего человека.
— Вот беда-то какая!.. — услышала Зоя сожалеющий голос одного из красноармейцев. — Положить-то некуда! Госпиталь еще не развернут. Врачей поблизости нет. Куда же мы его понесем? А?…
— Несите его ко мне наверх, — проговорила Зоя и быстро зашагала вперед, указывая путь. Длинный институтский коридор гулко отозвался на тяжелые приглушенные стоны. Перед дверью в свою лабораторию девушка удивленно остановилась. У входа стоял часовой, глядевший на ее испачканное кровью пальто немного подозрительно. — Вы куда, гражданочка? — Мне сюда. Это моя лаборатория! Я здесь работаю, — ответила Зоя. — Предъявите документы!
Зоя протянула ему свое старое институтское удостоверение.
— Леонтьева… Все в порядке. Можете открывать дверь. — проговорил часовой. — А кроме вас, никого не приказано сюда пускать… В это время красноармейцы осторожно поднесли к дверям раненого. — Тут вот только что ранило снарядом товарища, — обратилась к часовому Зоя. — Нужно сделать перевязку. У меня там есть санитарная сумка.
— Вот уж не знаю… Приказано только вас… Конечно, человек раненный… это видно.
— Да кто вам приказал? Кто вас сюда поставил? — заволновалась Зоя. Поставил меня сюда лейтенант Ковалев, — ответил боец. — Он же дал мне соответствующую инструкцию. Зоя поняла, что спорить бесполезно. Она прекрасно знала всю строгость воинского устава. В углу коридора, у окна, с помощью красноармейцев, притащивших снизу матрац, было устроено ложе для раненого. Преодолевая усталость, девушка принялась за перевязку. Раненый немного успокоился. Он долго смотрел на Зою тусклым и печальным взглядом, тяжело дыша и облизывая языком засохшие губы. Начинало темнеть. Далеко в конце коридора показались два санитара с носилками. Они шли, громко стуча сапогами и разговаривая на ходу. Как заметила Зоя, их появление вызвало улежавшего на полу ефрейтора какое-то беспокойство. Он делал видимые усилия, чтобы подозвать ее к себе. Девушка поднялась со стула и наклонилась над раненым. Она внимательно стала, прислушиваться к его слабому шепоту. Но ей удалось разобрать лишь невнятные обрывки фраз: — …За вами… следили… Вы хороший человек… Спасибо… Будьте осторожны… Я, наверно, умру… О-o-ой!..
Дальше раздался глубокий стон, раненый закрыл глаза, и его лицо исказилось от боли.
Подошли санитары. Тревожно смотрела Зоя вдоль коридора, провожая взглядом удаляющиеся носилки. Странные слова умирающего звучали у нее в ушах.
«За вами следили… Будьте осторожны…» Что все это значит?» думала Зоя. Она вспомнила о свете карманного фонарика, виденном в окнах лаборатории, и об исчезновении тетради.
Девушкой овладело смутное чувство нависшей опасности.
Перед начальником звукометрического пункта стоял капитан Крихалев. Сейчас пятнадцать часов восемнадцать минут, — говорил он, глядя на ручные часы. — Если мы выйдем через четверть часа…
— А где этот Политехнический институт? — перебил подполковник, подходя к плану Ленинграда, висевшему на стене. Он стал водить пальцем по карте. Двадцать три километра… потом еще восемь… по жалуй, успеете… Послышались тяжелые, быстро чередующиеся один за другим далекие залпы орудий. — Надо бы с собой взять еще трех человек, — проговорил капитан Крихалев, приближаясь к карте. — Возьмите… Конечно, возьмите! — согласился подполковник. — Вы наметили — кого? — Ну и дела!.. Надо же, чтобы так… — продолжал он, глядя на капитана. — Ну, действуйте! Давайте быстрее… Чего же вы стоите?
Через несколько минут легковая машина, переваливающаяся на ухабах, плохо освещаемых узкими полосками синего света, выехала из-за колючей изгороди и направилась в сторону шоссейной дороги.
Вскоре она уже неслась по шоссе полным ходом.
