Началась игра в покер, и Горман вышел из помещения.
— Зайду проведать Джима, — сказал он, уходя. — Ребята, на ферме распоряжается по-прежнему Лоу, если я не прикажу чего либо специально. Джексон, приготовьтесь выехать со мной утром, сейчас же после завтрака. Мы поедем к водопою.
Больной крепко спал, и капли пота была на его лице. Горман отпустил старую мексиканку, закурил сигару, вышел наружу и запер тяжелые ставни. Трудно было сказать, что могло случиться. Его приезд, казалось, явился толчком для новых осложнений.
Слова Джексона о том, что в ночь покушения Курчавый и Курносый Сим находились в городе, несколько сбили с толку Гормана, хотя он и был осторожен в своих заключениях, особенно после того, как его предположение о ссоре Джима с отцом девушки оказались фантазией. Приезд девушки тоже его несколько смущал. Горман вообще держался того мнения, что при расследованиях следует более опираться на факты, чем на домыслы, и факты эти, иногда самые незначительные, могли послужить основанием для правильной оценки событий.
Убедившись, что больной спит спокойно, Горман вышел во двор и навестил своего Негра. Ночь выдалась теплая и безлунная, но при свете звезд можно было различить силуэты построек и столбы забора. Один из этих столбов показался Горману толще других, и пока он смотрел на него, почесывая шею лошади, столб раздвоился, и темная тень подошла к Горману. Это был Лоу.
— Я думал, куда бы вас поместить на ночь, — сказал он, — если вы хотите быть с хозяином, то можно поставить в комнату походную кровать. Есть кушетка в конторе, а то можно устроиться на сеновале с парой одеял.
— Прекрасно, у меня одеяла с собой. Я посижу еще с Джимом, а потом лягу во дворе. Не люблю спать в помещении!
— Хорошо вы поговорили сегодня с ребятами, мистер Горман. Все они горят желанием расквитаться за раненого хозяина. Однако найти виноватого будет не так легко, разве что мы перестреляем всех ковбоев с фермы Круг «Д».
— Или узнаем, не был ли в окрестностях кто-либо, имевший ссору с Джимом раньше и воспользовавшийся случаем на водопое, чтобы взвалить вину на других.
— И такое возможно… Какие-либо приказания на завтра, мистер Горман?
— Я беру с собой Джексона в объезд. Остальное все, как обычно.
— Хозяину лучше?
— Увидим утром. Спокойной ночи, Лоу.
В тоне Лоу звучала подчеркнутая вежливость. Присутствие Гормана на ферме ему определенно не нравилось. Горман кивнул ему головой и вернулся в дом за одеялами. Выходя обратно, он зашел в гостиную и огляделся.
Обстановка гостиной была смешанной, отвечая потребностям своего холостого хозяина. Несколько хороших индейских ковров лежало на полу и между ними — две-три шкуры медведя и кугуара. Стены украшались литографиями, изображавшими охотничьи сцены. На большом столе посреди комнаты были разбросаны журналы и газеты. Стулья и кресла самого разнообразного фасона стояли в углах и около стола. У одной из стен помещалось механическое пианино, рядом на подставке — граммофон. Над камином на стене висела коллекция оружия — ружья, револьверы, патронташи и кинжалы. Горман их осмотрел. Все были чисто вычищены, и на стволах не замечалось следов ржавчины, однако легкий налет пыли показывал, что оружие давно не употреблялось. Думая о завтрашней поездке к водопою и возможной перестрелке, Горман снял со стены одно из ружей — автоматическую винтовку Винчестера. Открыв затвор, он с удивлением увидел, что в стволе находился патрон, и магазин был тоже полон. Ружье оказалось тридцать третьего калибра. Пройдя затем в комнату больного, Горман просидел с ним до полуночи и, почувствовав усталость, позвал Кармен. Джим спал спокойно, но Горман решил на всякий случай все же послать за доктором в Доги, сознавая, что его время будет занято, и опасаясь оставить больного на попечении Кармен и Ли Вунга.
Выбрав место на дворе, присмотренное им еще с вечера, Горман завернулся в одеяло, с наслаждением вдыхая свежий ночной воздух, насыщенный запахом прерий, и почти сразу уснул.
Легкий свет разливался на востоке, когда он проснулся, бессознательно чувствуя какую-то опасность. Привычный ко всякого рода неожиданностям, он машинально продвинул одну руку к револьверу, а другой взялся за край одеяла, готовый вскочить в любую минуту. На холме, позади него, недалеко от того места, откуда был сделан выстрел в Марсдена, кто-то укрывался в кустах «испанских штыков» и наблюдая за ним. Был ли это человек или животное, Джордж не знал, но инстинкт подсказывал ему, что там затаился враг. Тот самый инстинкт, который предупреждает лисицу, задолго до того, как она почует запах гончих.
