С рассветом, испытывая паром, загрузили его 18 тоннами разных грузов, в том числе пятитонным трактором. Паром осел, но нагрузку выдержал хорошо. Работали в две смены круглые сутки. Под вечер поднялся ветер. Паром бросало. Трое суток работали день и ночь, многих укачало. Выгрузили около тысячи тонн груза. 5 ноября ветер усилился. Паром выбрасывало на берег, на камни. Шесть лодок из двенадцати были пробиты. В последний рейс загрузили паром лесом. На полпути его смыло с парома. Катер не мог уже справиться с буксировкой, С „Луги“ нам завели конец и подтянули нас к борту. Разгрузку закончили.
В 23 часа 5 ноября мы вернулись в Палдиски. Когда ошвартовались, саперов трудно было поднять. Они спали.
Но капитан „Луги“ просил снять имущество — транспорт срочно должен был уходить в Ленинград. Некоторых саперов, уставших и укачавшихся, мы спустили на берег в сетке стрелой. После разгрузки инженерного имущества шли из порта, взявшись за руки. На море, работая, я не замечал качки, но на суше шел будто по горам. Наступил праздник — XXII годовщина Великого Октября. Мы не смогли пойти на торжественное собрание. Мы спали двое суток подряд».
Так работали до войны саперы. Батарейцы, работавшие с ними бок о бок, в тот же день — пятого ноября — начали установку орудий на острове. А «Луга», так и не разгрузив четвертую батарею, присланную для установки на Даго, ушла в Кронштадт за новыми грузами — торопились, близился ледостав в Финском заливе, тяжелая зима.
Две батареи на месте. Третья батарея, которой тогда командовал капитан А. М. Стебель, позже прославившийся в боях на острове Эзель, стояла еще в порту, ожидая переправы через пролив на Малый Рогге. «Луга» нам не поможет — мы и так задержали ее сверх всякой меры. Теперь надо было дожидаться подходящего случая.
Он настал не сразу. Транспорты приходили к нам редко. Пришел как-то пароход «Луначарский», выгрузил наземный состав 44-й авиаэскадрильи и ушел. Потом пришел теплоход «Пионер», небольшой, новенький, недавно построенный на верфях Финляндии. Он доставил продовольствие, зимнее обмундирование, всякое нужное имущество, аэродромно-строительную часть и, главное, долгожданные компрессоры и перфораторы для установки батареи на скале Пакри. Капитан «Пионера» Владимир Михайлович Беклемишев, его помощник, другие члены команды только что получили ордена — отличные люди, на них вся надежда.
Но вот беда: следом за «Пионером» в маленькую гавань Палдиски, где уже стояли плавбаза «Кронштадт» и шесть подводных лодок-малюток, втиснулось еще и гидрографическое судно «Вест». А скоро вернется и «Луга» — куда же мы ее примем? Грузов на «Весте» не было, только пассажиры, желанные пассажиры, возглавившие создаваемый особый строительный отдел, которому и строить в будущем всю береговую оборону; но этих пассажиров могли отправить из Ленинграда и на «Пионере», и поездом, неужели в штабе флота не знают, как тесна гавань.
«Пионер» мы разгрузили настолько быстро, что Беклемишев согласился нам помочь. Только — не волынить. Я объяснил капитану «Пионера», что переброской батареи на Малый Рогге займется взвод Егорычева, и рассказал о доблестной работе этого взвода на Большом Рогге.
Но тут — опять беда: у «Пионера» стрелы на пять тонн, не больше, а пушки батареи Стебеля четырнадцатитонные. Беклемишев сам сходил на катере к острову, проверил подходы, глубину у пирса и только тогда согласился на план саперов: загрузить сначала трюмы теплохода, потом построить на нем специальную палубу-настил, на который втянуть с помощью талей пушки и два трактора, а потом стащить эти пушки на салазках тракторами на причал.
Так и сделали, разгрузили батарею на остров без кранов. Таким образом, и третья батарея после месячного ожидания попала наконец на место. Но времени на установку осталось в обрез: пришлось славным саперам Егорычева остаться на острове и помочь батарейцам Стебеля.
«Пионер» ушел в Кронштадт, и тотчас его место в порту заняла «Луга», доставившая трехбатарейный 83-й отдельный зенитный дивизион — двенадцать 76-миллиметровых пушек, тракторы, автомашины и тысячи тонн груза.
